В середине ХIХ века село Спешнево-Подлесное в Данковском уезде Рязанской губернии было известно многим сельским хозяевам России. Здесь жил один из главных в то время в России специалистов свеклосахарного производства Николай Петрович Шишков (1791-1869).
Род Шишковых известен на Руси с начала ХV века. К нему принадлежал известный в начале ХIХ столетия ревнитель чистоты российского языка адмирал Александр Семенович Шишков; отец Николая Петровича был его племянником. С самого рождения Николай Петрович воспитывался в доме своего деда - Андрея Тимофеевича Болотова - основоположника русской сельскохозяйственной науки. Учился в Московском университете. Войну 1812 года встретил в армии офицером-кирасиром. Участвуя в Бородинском сражении, был контужен, после лечения вернулся в строй и с армией дошел до Парижа. Написал воспоминания о Кутузове, опубликованные в 1866 году.
В начале января 1817 года Николай Петрович вышел в отставку и поселился в родовой усадьбе в селе Спешнево. Здесь застал он сильно расстроенное хозяйство и приступил к его восстановлению. Увлеченный новейшими достижениями агрохимической науки, заинтересовался нарождавшимся в те годы в России свеклосахарным производством.
Первая попытка построить свеклосахарный завод предпринята Н.П. Шишковым в 1826 году. Завод был устроен по способу А.И. Герарда, но первый опыт оказался неудачным: производительность была низкой. В 1830 году Николай Петрович посеял в своем хозяйстве свеклу. Тогда же был построен и пущен новый сахарный завод, сыгравший роль экспериментальной и учебной базы для сахарной промышленности России. Многие важные элементы современной технологии сахароварения впервые испытаны и введены в практику именно здесь.
В 1834 году Н.П. Шишков сообщил о своих опытах по производству сахара в Московском обществе сельского хозяйства. После этого возглавил Комитет сахароваров, организованный при Обществе. Комитет издавал “Записки” - первое специальное издание по свеклосахарному производству.
Завод Н.П. Шишкова был одним из первых в России. В 1837 году на выставке в Рязани, открытой в честь приезда цесаревича, сахарное производство имело представителем своим только одного заводчика - гвардий штабс-ротмистра Шишкова из Данковского уезда.
В 1837-1841 годах Н.П. Шишков разработал свой вариант “горячей вымочки свекловицы” - прототип современной диффузии. В 1845 году на Спешневском заводе была впервые в России применена углекислота для очистки сахарных соков. Для определения сахара служил поляриметр, для отделения кристаллического сахара стали использовать центрифуги. В конце 1850-х годов на заводе было два гидравлических винтовых пресса конструкции Шишкова. Завод работал 21 день и производил 924 пуда сахарного песка.
Большую роль в становлении свеклосахарной промышленности в России сыграли печатные труды Н.П. Шишкова, среди них - “Опыт учета работ при свеклосахарном производстве” (1842) и “Обозрение свеклосахарного производства”. Для распространения опыта организации производства Н.П. Шишков бесплатно принимал на завод учеников.
В 1847 году по его инициативе было учреждено Лебедянское общество сельского хозяйства. Почти исключительно его хлопотами ежегодно выпускались “Записки Лебедянского общества”; 22 тома этих “Записок” содержат обширный материал по всем вопросам и нуждам сельского хозяйства. Изданием “Записок” Николай Петрович повторил подвиг своего деда - А.Т. Болотова, который в конце ХVIII века, главным образом своими силами, смог издать около 40 томов агрономического журнала “Экономический магазин”.
Николай Петрович многое делал для улучшения благосостояния и быта крестьян. Задолго до крестьянской реформы использовал в имении вольнонаемный труд. На собственные средства построил для крестьян 22 самые удобные избы. Эти постройки герардовского типа, отапливаемые печами Вышеславцева, в каждой было по три окна. В середине ХIХ века он построил и открыл в селе Спешнево школу для крестьянских детей.
При подготовке крестьянской реформы 1861 года Николай Петрович был приглашен к заочному участию в работе Редакционных комиссий по выработке Положения 19 февраля. Руководимое им Лебедянское общество сельского хозяйства, объединившее передовых сельских хозяев, многие из которых принимали участие в подготовке проектов реформы, называют “колыбелью” этой реформы.
Николай Петрович Шишков до 1862 года оставался бессменным президентом общества, одновременно являлся почетным членом совета Московского общества сельского хозяйства, Комитета шелководства.
В течение многих лет летом он жил в селе Спешнево, уезжая в Москву только на зиму. Но последние годы жизни в связи с ухудшением здоровья вынужден был постоянно жить в Москве, где и скончался. Похоронен в своем любимом Спешнево, с которым были связаны лучшие годы его деятельности. Для увековечения имени Н.П. Шишкова Московское общество сельского хозяйства учредило в своей земледельческой школе Шишковскую стипендию.
В селе Спешнево родился и жил сын Николая Петровича - Леон Николаевич Шишков (1830-1909) - выдающийся русский химик ХIХ века. Правнук А.Т. Болотова, по материнской линии правнук Георгия ХII - последнего паря Грузии, из всех сыновей Николая Петровича только один - Леон имел всероссийскую и даже европейскую известность.
Получив домашнее воспитание и образование, юный Леон Шишков в 1845 году был определен в Артиллерийское училище в Петербурге, которое в то время было одним из лучших учебных заведений по постановке преподавания естественных наук. Среди учителей Шишкова были выдающиеся ученые: Гесс (химия), Ленц (физика), Остроградский (математика). С 1860 года Леон Николаевич сам стал преподавать в Михайловской Артиллерийской академии.
Основные работы Л.Н. Шишкова относятся к химии взрывчатых веществ. В начале 50-х годов ХIХ века он начал изучать гремучую кислоту и ее соли - гремучее серебро и гремучую ртуть. Эта работа привела его к получению нового вещества, которое он назвал изоциануровой кислотой. Сообщение о первых результатах работ опубликовано в 1855 году. Исследования его имели важное научное значение и позволили, кроме того, дать практические рекомендации по улучшению технологии изготовления гремучей ртути, применение которой для капсюльных запалов было связано тогда с совершенствованием вооружения российской армии. В 1856 году ученый был командирован за границу и продолжил исследование взрывчатых веществ в лабораториях крупнейших зарубежных химиков. Вместе с Р. Бунзеном в Германии он исследовал горение черных порохов, а в лабораториях Дюма и Вюрца во Франции - гремучую кислоту. При этом он впервые получил и описал ранее неизвестные вещества: тетранитрометан, тринитрометан, бромнитрометан и другие.
Многочисленные работы Л.Н. Шишкова печатались в зарубежных химических журналах и принесли ему большую известность среди химиков Западной Европы и России. В 1857 году Ж.Б. Дюма доложил результаты исследований Л.Н. Шишкова, касающиеся гремучей кислоты, во Французской Академии наук. Это был первый случай, когда работа русского ученого рассматривалась во Французской Академии. Л.Н. Шишков в числе 12 молодых химиков, в основном иностранцев, участвовал в 1857 году в основании Парижского химического общества, существующего и в наше время.
Успешной деятельности молодых ученых России мешало отсутствие хорошо оборудованных лабораторий даже в ведущих научных учреждениях и учебных заведениях. Первой такой лабораторией в России была лаборатория, созданная Л.Н. Шишковым в Артиллерийской академии. А.М. Бутлеров писал: “Что касается лабораторий, то бесспорно обширнейшая, лучшая по устройству из всех виденных мною до сих пор и в этом отношении интересная - это лаборатория Артиллерийского училища в Петербурге”. В начале 60-х годов здесь часто бывал Д.И. Менделеев, о чем можно прочитать в его дневниках. На встречах химиков в лаборатории Академии и в других научных центрах Петербурга утвердилась мысль о необходимости образования в России Химического общества. Л.Н. Шишков был в числе инициаторов и первых членов Русского химического общества, основанного в 1868 году.
В 1865 году Л.Н. Шишков профессор Михайловской Артиллерийской академии - вышел в отставку и поселился в селе Спешнево. Много времени он отдавал земской деятельности: был гласным уездного и губернского земских собраний, почетным мировым судьей и даже предводителем дворянства Данковского уезда. В 1869 году Петербургский университет присвоил ему ученую степень доктора химии. С начала 1870-х годов Л.Н. Шишков работал в нескольких комиссиях Московского общества сельского хозяйства, входил в состав совета Общества, был избран его почетным членом.
Деятельное участие принимал в работе Русского технического общества и стал первым химиком, избранным в его почетные члены. В 1889 году участвовал в создании лаборатории при Вольном экономическом обществе, с 1883 года - в Ученом совете Михайловской Артиллерийской академии.
Занятий наукой Леон Николаевич не прекращал, даже проживая в поместье. В Спешнево он устроил домашнюю лабораторию, в которой занимался изучением молока. Лаборатория появилась еще в связи с необходимостью контроля за технологическими процессами производства сахара. Интересовали его в то время и проблемы сельскохозяйственного винокурения (ему принадлежал винокуренный завод в селе Сугробы).
П.П. Семенов-Тян-Шанский писал в 1901 году: «Шишков, один из лучших химиков своего времени в России, еще более прославился после освобождения крестьян своим образцовым хозяйством, основанным на усовершенствованном полеводстве и разумном применении к сельскому хозяйству химических познаний владельца, по развитию скотоводства и кормлению скота бардою от образцово устроенного после введения акцизной системы винокуренного завода, имеющего ныне ежегодный оборот около 53 400 рублей».
Кроме села Спешнево с хутором, Леону Николаевичу Шишкову принадлежало и село Сугробы, отстоящее от Спешнево на 12 верст. В обоих имениях числилось 1262 десятины земли; из них удобной - 1175, пахотной - 940, лесов - 75, лугов и выгонов - 172 и под усадьбами - 13 десятин.
В 1892 году в имении имелось 385 голов рогатого скота, в том числе дойных коров - 75, покупных волов для откорма - 150, лошадей - 125, овец - 262 и свиней - 16.
В имении практиковались севообороты: четырехпольный и трехпольный. В среднем за восемь лет удобрялось по 169 десятин. Ни одной десятины не сдавалось в аренду.
Главною особенностью Спешневского хозяйства являлось то, что ни одна отрасль хозяйства не выдвигалась особенно, но зато ни одна и не отставала, во всем была видна забота знающего хозяина. В основании хозяйства была заложена мысль производить все в собственном хозяйстве: скот улучшать путем подбора, семена - путем сортировки. По словам Л.Н. Шишкова, эта система ведения хозяйства гарантировала его от многих убытков: хлеб и скот приспособились к местным климатическим и почвенным условиям. Обработка полей, особенно картофельного, производилась весьма тщательно. Для обработки земли использовалась передовая техника, в том числе собственной конструкции и изготовления: скоропашка Шишкова, глыбо-дроб, молотильная машина. Имение приносило постоянные доходы.
Умер Л.Н. Шишков в селе Сугробы, похоронен в селе Спешнево.
После кончины Л.Н. Шишкова Русское физико-химическое общество в память о нем учредило международную премию его имени за выдающиеся работы в области исследований белковых веществ, молока, гремучей ртути. Премия имени Л.Н. Шишкова присуждалась дважды: в 1912 году - Г.А. Тамману (Германия) и в 1916 году - В.С. Гулевичу (Россия).
Усалебный комплекс Шишковых находился на северной окраине села Спешнево-Подлесное. Въезд в усадьбу с восточной стороны был обозначен двумя каменными столбами с воротами. Все хозяйственные постройки не блистали изяществом архитектуры, но были практичны, целесообразны, прочны и дешевы. Постройки с особым вкусом были возведены из кирпича и дикого камня, покрыты - картоном, пропитанным маслом, с нанесенным на его поверхность цементом на вареном масле.
Дом, входивший в состав усадебного комплекса, одноэтажный, каменный, построен в первой четверти ХIХ века. Главный фасад его был выделен широким ризалитом с венчающим его низким фронтоном, украшенным сухариками, и большим полуциркульным окном тимпана. Перед главным входом - крыльцо со ступенями во всю ширину ризалита и полотняным навесом. Напротив входа в дом солнечные часы, стоявшие посреди просторного двора, часть которого была занята клумбами. Дом не сохранился.
Рядом с домом был сад с цветниками, скамейками и беседкой. В саду произрастало множество экзотических растений. Здесь же небольшой лесопитомник.
Во втором усадебном корпусе размещалась лаборатория Л.Н. Шишкова (дом не сохранился).
Неподалеку располагались конюшня, рига, сушильня и другие хозяйственные постройки, в настоящее время также разрушенные.
К северу от построек находился обширный сад, спускавшийся к оврагу. С запада усадьба была ограничена двумя прудами, у которых стоял сахарный завод, построенный Н.П. Шишковым в 1830 году. С южной стороны - небольшой парк.
К востоку от въездных усадебных ворот, через дорогу, находится храм Знамения Пресвятой Богородицы, построенный в 1758 году действительным статским советником князем Федором Андреевичем Барятинским. Трапезная храма с приделом св. Николая Чудотворца и колокольня построены в 1859 году Н.П. Шишковым.
Храм сооружен в стиле барокко. Кубовидный двусветный объем его венчает высокий вспарушенный купол с люкарнами и световым барабаном с луковкой. Нижний ярус декорирован угловыми пилястрами, карнизами и барочными наличниками “сушками”, над которыми видны стесанные сандрики в виде двускатной кровли. Небольшие окна второго света также украшены барочным наличниками “сушками”. Апсида граненая, имеет один оконный проем, обращенный на восток. Остальные четыре грани декорированы ложными окнами, угловыми пилястрами и карнизами. Трапезная шире храмовой части. Декор трапезной повторяет декор храма.
Северный и южный фасады имеют по два оконных проема и по одному ложному окну рядом с колокольней. Колокольня двухъярусная с двумя притворами, притворы двусветные. Западный фасад нижнего яруса колокольни по центру украшен красивой аркой с круглым ложным окном, в котором была вставлена чугунная икона с изображением Божией Матери. По углам первого яруса - спаренные пилястры. Вход обрамлен барочным наличником с изображением мальтийского креста. Такие же кресты на фризе второго яруса звонов. Второй ярус колокольни восьмигранный, имеет сильно вытянутые вверх пропорции. Его венчает высокий свод со слухами и главкой. По форме свод необычен: он напоминает колокольчик.
У южной стены трапезной расположен фамильный некрополь Шишковых. На цокольной части стены здесь было закреплено несколько чугунных надгробных плит, ныне похищенных, и плита с надписью о времени постройки трапезной. Рядом с местом, где находились захоронения, сохранились два надгробия из черного мрамора с могил Н.П. Шишкова и П.Н. Шишкова.
В нескольких метрах к югу от храма находилось здание церковноприходской школы.
В настоящее время от усадьбы сохранился парк, восстановленный самосадом, фруктовый сад, один из двух прудов (верхний) и плотина нижнего. Прослеживается планировка фундаментов. Усадебный парк вырубается местными жителями. Сохранившийся храм - в аварийном состоянии, лишен кровли. В течение последних лет он сильно пострадал: выломаны оконные решетки, украдена икона, висевшая над входом, и памятные чугунные доски с цоколя храма. Разобрана на кирпич церковноприходская школа. Украдена часть мраморных памятников, в том числе надгробие с могилы Л.Н. Шишкова и мраморное надгробие в виде сидящего ангела, установленное Леоном Николаевичем на могиле жены.
Попов Б.А., Клоков А.Ю., Чунихина Е.И. Спешнево-Подлесное - усадьба Шишковых // Русские провинциальные усадьбы. - Воронеж, 2001.
Фотографии Шишковых, дома, а также схему усадьбы можно посмотреть .
Шишков Николай Георгиевич – заместитель начальника вооружения Военно-Воздушных Сил, генерал-лейтенант-инженер.
Родился 30 марта 1920 года в селе Шарапово Куплиямской волости Егорьевского уезда Рязанской губернии (ныне Шатурского района Московской области). Русский. С 1930 года жил в городе Егорьевск Московской области. В 1937 году окончил 10 классов школы, в 1941 году – 4 курса механико-математического факультета Московского государственного университета. Летом 1941 года участвовал в сооружении оборонительных рубежей на подступах к Москве.
В армии с сентября 1941 года. В феврале 1945 года окончил инженерный факультет Военно-воздушной инженерной академии имени Н.Е.Жуковского.
Участник Великой Отечественной войны: в марте-июне 1944 года проходил боевую стажировку на должностях механика самолёта, техника звена и старшего техника авиаэскадрильи в 18-м гвардейском истребительном авиационном полку (Западный и 3-й Белорусский фронты). Участвовал в боях на витебском и оршанском направлениях.
В ноябре 1945 года окончил специальные курсы по реактивной технике при Военно-воздушной инженерной академии имени Н.Е.Жуковского. В 1945-1946 – старший техник военной приёмки на моторостроительном авиазаводе №26 (город Уфа), в 1946-1947 – старший офицер отдела в Управлении заказов и приёмки моторов ВВС. С 1947 – военпред, а в 1949-1954 – заместитель старшего военпреда на моторостроительном авиазаводе №45 (город Москва).
В 1954 году окончил Высшие инженерные курсы по новой технике при Московском высшем техническом училище. В 1954-1959 – старший военпред на моторостроительном авиазаводе №45 (город Москва). С 1959 – заместитель начальника Управления заказов и приёмки серийной авиатехники ВВС, в 1961-1965 – начальник отдела в Управлении опытного строительства и серийных заказов авиатехники ВВС.
В 1965-1968 годах состоял для особых поручений при Главнокомандующем ВВС. В 1968-1973 – заместитель председателя Научно-технического комитета ВВС, в 1973-1983 – заместитель начальника вооружения Военно-Воздушных Сил. Внёс большой вклад в оснащение отечественных ВВС новыми типами авиационной техники и вооружения.
За большие заслуги в деле освоения и развития вооружения и военной техники Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 декабря 1982 года генерал-лейтенанту-инженеру Шишкову Николаю Георгиевичу присвоено звание Героя Социалистического труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
В январе 1983 – августе 1989 – начальник вооружения Военно-Воздушных Сил – заместитель Главнокомандующего ВВС по вооружению. С августа 1989 года генерал-полковник авиации Н.Г.Шишков – в отставке.
Жил в Москве. Умер 29 августа 1999 года. Похоронен на Гарнизонном кладбище в посёлке Монино Щёлковского района Московской области.
Генерал-полковник авиации (1984). Награждён 2 орденами Ленина (6.09.1978; 21.12.1982), орденами Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), Трудового Красного Знамени (16.12.1972), 2 орденами Красной Звезды (30.12.1956; 22.07.1966), медалью «За боевые заслуги» (19.11.1951), другими медалями.
Лауреат Государственной премии СССР (1976).
Воинские звания:
Техник-лейтенант (21.11.1942)
Старший техник-лейтенант (31.02.1945)
Инженер-капитан (11.10.1946)
Инженер-майор (18.10.1950)
Инженер-подполковник (5.11.1953)
Инженер-полковник (12.12.1959)
Генерал-майор инженерно-технической службы (16.06.1965)
Генерал-майор-инженер (18.11.1971)
Генерал-лейтенант-инженер (25.04.1975)
Генерал-полковник авиации (3.02.1984)
Шишков Александр Семёнович родился 9(20).III.1754 г. в Петербурге - писатель.
Первоначальное образование получил дома в духе крайней религиозности и официального патриотизма.
В 1771 окончил Морской кадетский корпус.
Служебная карьера Александр Семенович началась в Архангельске.
В 1776 он сопровождал русские суда из Кронштадта в Черное море. Путешествие заняло три года, в течение которых Шишков побывал в Италии, Греции, Турции. По окончании путешествия был произведен в лейтенанты и оставлен при Морском кадетском корпусе. С этого времени он усиленно занимается морскими науками: переводит французскую книгу «Морское искусство», составляет трехъязычный морской словарь. Тогда же пробуждаются литературные интересы Шишкова: он переводит французскую мелодраму «Благодеяния приобретают сердца» и немецкую «Детскую библиотеку» Кампе.
Первое оригинальное художественное произведение Александра Семеновича - пьеса «Невольничество» (1780), в которой прославляется Екатерина II , пожертвовавшая значительную сумму денег для выкупа в Алжире христианских невольников. Стремительное его возвышение по службе началось в царствование Павла I . Он получил последовательно звания капитана первого ранга, эскадр-майора и генерал-адъютанта. В тот же период Шишков углубился в изучение церковнославянского языка, положив в основу своих размышлений о русском и старославянском языках этимологический принцип, что и закреплено впоследствии в его «Опыте словопроизводного словаря...» (1833).
В 1796 Александр Семенович стал членом Российской академии наук. Итоги филологических трудов писателя изложены им в книгах:
«Рассуждение о старом и новом слоге российского языка» (1803),
«Прибавление к рассуждению о старом и новом слоге российского языка» (1804).
В области филологии Шишков был дилетантом, но умело проводил свои реакционные взгляды на развитие русского языка. Он утверждал, что русский язык тождествен церковнославянскому. Позднее, в книге «Рассуждение о красноречии Священного писания...», он пришел к выводу, что русский язык - язык светских книг, церковнославянский - духовных. Идеи его были направлены против сентиментализма в лице его апологетов Карамзина и Дмитриева . Шишков опирался на учение Ломоносова о трех стилях - высоком, среднем и низком, утверждая недопустимость смешения их. Тем самым он выступал против сближения литературного языка с разговорным.
В 1803 после появления «Рассуждения о старом и новом слоге российского языка» вспыхнула полемика между шишковистами и карамзинистами. Особой остроты она достигла после создания «Беседы любителей русского слова» и литературного общества «Арзамас», защищавшего карамзинистскую линию в вопросах языка и литературы.
Реакционный смысл выступления Шишкова против поэтики сентиментализма очевиден. В сочинениях карамзинистов, по мнению писателя, расшатывались основы охранительной идеологии. Для Александра Семеновича, с его приверженностью к самодержавно-крепостническому государству, человек был, прежде всего, и раньше всего личностью, интересы которой всецело подчинены интересам самодержавного государства. С этой точки зрения Шишков вполне устраивал классицизм. Шишков считал, что внимание к внутреннему миру личности пришло из Франции, где совсем недавно произошла революция. Весь свой гнев он обрушил на подражание французской словесности и французскому языку, полагая, что произведения карамзинистов лишены национальной почвы и взращены на чужой почве. В устах писателя негодование по поводу подражания французскому языку и словесности имело вполне определенный реакционный смысл. Отсюда понятно, что язык, стиль, поэтика сентиментализма не могли удовлетворить «архаиста» Шишкова. Карамзинисты пытались сблизить русский разговорный язык с литературным. Поэтика сентиментализма служила выражению мыслей и чувствований частного человека, его личных надежд и упований. Шишков А.С. доказывал необходимость обращения к старославянскому языку, непонятному народу, но способствовавшему, по его мнению, утверждению высокого слога, принятого для выражения официальных патриотических чувств. Все это не исключало справедливости многих критических замечаний Шишкова в адрес сентименталистов (культивирование малых жанров, сентиментально-пасторальная окраска произведений карамзинистов и пр.). Это же привлекло в шишковскую «Беседу» Крылова , Державина . Но сущность учения Шишкова А.С. была глубоко реакционна. Литературная борьба шишковистов с карамзинистами имела идеологическую основу: спор шел об антигуманистическом и гуманистическом развитии русской литературы.
Шишков, помимо лингвистических сочинений, написал несколько детских повестей. Произведения, вошедшие в его «Собрание детских повестей» (1806), не имеют художественной ценности ввиду их риторико - дидактического характера.
До 1828 не прекращалась государственная деятельность Шишкова А.С.
Он был государственным секретарем, президентом Российской академии, членом Государственного совета, министром народного просвещения. На этих постах он проявил себя как крайний реакционер.
Николай Еселев
На земле тверской
Обильно одарила природа красотами тверскую землю. Вас всегда пленяют и очаровывают ее неповторимые пейзажи: многочисленные реки, несущие свои прозрачные воды в матушку-Волгу; более пятисот озер смотрятся в небо своими голубыми глазами; бесчисленные дубравы и перелески, расшитые полевыми цветами луга, сосновые леса и березовые рощи. И хочется представить совсем юного Вячеслава Шишкова на тверской земле.
В 1973 году исполняется сто лет, как на берегах широкой Мологи, в небольшом тогда старинном городке Бежецке родился Вячеслав Шишков. Здесь и прошло его детство, отрочество и юность. Все виденное и пережитое на Верхневолжье отозвалось впоследствии в многочисленных рассказах, повестях и романах писателя.
«Мои дед со стороны отца, - пишет Вячеслав Шишков в автобиографии, - помещик Бежецкого уезда Дмитрий Алексеевич Шишков, а бабушка - его крепостная крестьянка села „Шишковой Дубровы“ Елизавета Даниловна. Мой отец Яков Дмитриевич жил в избушке своей бабушки, грамоте учил его дьячок и священник. Он с малых лет был привезен в город и отдан в „мальчики“ к гостинодворцу, купцу Первухину».
Отмаявшись пять лет, Яков Дмитриевич уехал от Первухина в Петербург, где проработал пятнадцать лет - сначала приказчиком, а потом стал и управляющим магазином в Апраксином дворе. На закате своей жизни старик Первухин пишет Якову Дмитриевичу письмо и вызывает его в Бежецк. «Вот, Яков, - сказал ему Иван Иванович Первухин, - выбирай любую из трех моих дочерей, женись, бери лавку, дом и торгуй, как хозяин, а я скоро умру».
Яков Дмитриевич выбрал младшую дочь купца Екатерину Ивановну. Тесть действительно вскоре умер. Наследство он оставил незавидное: деревянный старый дом на Воздвиженской улице и лавку с «красным» товаром в Гостином дворе.
Когда-то в молодости помещик Дмитрий Шишков полюбил красавицу певунью, крепостную крестьянку Елизавету и прижил с ней сына и дочь. Но через несколько лет по требованию матери женился на дочери богатой помещицы. Оскорбленная Елизавета вместе с детьми ушла от Дмитрия.
Помещик все же сохранил какие-то чувства к своим детям. Он дал им свою фамилию а впоследствии, когда у его сына Якова пришли в упадок торговые дела, оказал ему помощь.
Семья у Якова Шишкова была большая. Кроме Вячеслава, еще два сына и две дочери. Зимой вместе с ними жили Елизавета Даниловна и близкие родственники Екатерины Ивановны.
«Я рос в городе, - пишет в автобиографии Вячеслав Шишков. - Летом же уезжал в деревню к бабушке, где и прогащивал до поздней осени. Я очень любил бабушку и любил деревню. „Дуброва“ расположена среди высоких холмов, покрытых густым хвойным лесом. Почти каждый день мы с товарищами ходили в лес, в горы, по грибы, по ягоды. Товарищами моими были крестьянские парнишки, два поповича (Алексей и Николай Морковины) и сын дьячка.
Жилось весело, шумно, и осень, когда нужно было ехать в город, всегда встречалась слезами.
Избушка бабушки маленькая, покривившаяся, вросшая двумя окошками в землю, но она до сих пор живет в моей памяти как светлая сказка».
В этой избушке ютилась и Анна Даниловна, сестра бабушки, по характеру сварливая старуха, но Вячеслава и она любила не меньше родной бабушки. Анна Даниловна мыла его в печке (бани не было), растирала мальчонку свежим веником, «окачивала водой с причетом и заклинаниями от нечистой силы». Запомнился маленькому Вячеславу и брат бабушки Никита Данилович, «высокий, лысый, широкобородый старик… Он был широкоплеч и силен, говорил густым басом; осенью он брал меня с собой в ригу, где всю ночь мы с детворой пекли картошку, веселились и слушали его сказки».
Недалеко от бабушкиного дома раскинулась дедушкина помещичья усадьба. Но там был чужой мир. Бабушка не пускала туда маленького Вячеслава и сама избегала встреч с обитателями усадьбы.
Вот что рассказывает об этом двоюродная сестра Вячеслава Яковлевича Раиса Яковлевна Шведова: «Иногда бабушка водила нас на озеро купаться. Дорога проходила через поля, засеянные рожью. Случалось несколько раз, что в это самое время едет Шишков. Бабушка увидит издали и сейчас же скажет нам: „Дети, посмотрите, какие хорошие васильки, пойдемте нарвем!“ И уведет нас с дороги в рожь. Вероятно, ей не хотелось, ей тяжело было с ним встречаться…»
Своим добрым и отзывчивым сердцем маленький Вячеслав вскоре, видно, почувствовал какую-то недобрую загадку во взаимоотношениях своей любимой бабушки с дедом, а затем, конечно, и понял горестный смысл нанесенной ей злой обиды, и это еще более сблизило его с бабушкой.
«Как-то раз, - вспоминает Раиса Яковлевна Шведова, - Вячеслав спрашивает бабушку:
Бабушка, а ты была молодая?
Да неужели, милый, каждый человек бывает молодой…
А ты красивая была? Неужели ты плясала?
Ох, родной, еще как плясала. Бывало, к Дмитрию Алексеевичу наедет гостей-то - два зала полных. Нас позовут петь. Поем разные песни, а потом „Метелицу“ или „По улице мостовой“… Я как взмахну платочком да пойду, так господа-то в ладошки да кричать: браво-браво!.. А Дмитрий Алексеевич стоит да усмехается…»
Грустно умолкала Елизавета Даниловна. В такие минуты запечалятся, бывало, и внуки… Росла их привязанность и любовь к старому домику, к доброй бабушке. Много душевного тепла вложила она в душу своего внука…
Елизавета Даниловна - одна из тех милых и умных русских бабушек, которые всю свою житейскую мудрость, нежность, доброту отдавали без остатка внучатам. Эти русские женщины были для них первыми духовными наставниками, защитниками от людских обид, незаменимыми воспитателями, открывавшими ребенку целый мир великолепных сказок с их чистым, образным русским языком, добрыми и мужественными героями.
И начну у бабки
Сказки я просить;
И начнет мне бабка
Сказку говорить:
Как Иван-царевич
Птицу-жар поймал;
Как ему невесту
Серый волк достал.
Слушаю я сказку, -
Сердце так и мрет;
А в трубе сердито
Ветер злой поет.
Я прижмусь к старушке…
Тихо речь журчит, -
И глаза мне крепко
Сладкий сон смежит.
И во сне мне снятся
Чудные края.
И Иван-царевич -
Это будто я…
И невольно вспоминаются эти замечательные стихи, написанные Иваном Захаровичем Суриковым, когда речь заходит о сказках.
Елизавета Даниловна Данилова была незаурядной женщиной.
