Русская армия в Великой войне: Картотека проекта: Петров Всеволод Николаевич. Воспоминания и художественная проза

Впервые в России отдельной книгой выпущена повесть Всеволода Петрова «Турдейская Манон Леско», ранее публиковавшаяся в журнале «Новый мир». В качестве приложений к ней идут воспоминания Петрова о поэтах Михаиле Кузмине и Данииле Хармсе, об искусствоведе Николае Пунине, который был мужем Анны Ахматовой, а также о живописце и графике Николае Тырсе. Кроме того, в книге опубликованы статьи Олега Юрьева и Андрея Урицкого, посвященные повести.

Всеволод Николаевич Петров (1912-1978) не застал рассвета предреволюционной русской культуры, но именно с ней он себя ассоциировал, постоянно присутствуя в кругу тех людей, которые сохраняли ее осколки от забытья и свидетельствовали о ее продолжающемся существовании самим фактом своей жизни. Конечно, одним из главных прибежищ для него была квартира Михаила Алексеевича Кузмина (точнее говоря, комната в коммунальной квартире). Судя по всему, Кузмин очень повлиял на Петрова. В 1932 году Петров, будучи экстерном 3-го курса исторического факультета, поступил на службу в Русский музей, где он работал с архивом Николая Бенуа и познакомился с Николаем Пуниным, а затем - через него - с Анной Ахматовой.

В конце 30-х годов Петров стал собеседником Даниила Хармса: «Важнейшим свойством писателя он считал властность. Писатель, по его убеждению, должен поставить читателей перед такой непререкаемой очевидностью, чтобы те не смели и пикнуть против нее». В 1939 году Хармс, предчувствуя войну, скажет ему: «В тюрьме можно остаться самим собой, а в казарме нельзя, невозможно!» Кто мог знать, что всего через три года он окажется не в тюрьме и не в казарме, а в психиатрической больнице, где умрет в начале 1942 года от голода. Позднее Петров напишет в своих мемуарах: «Люди, о которых я говорю, сами были явлениями искусства».

С началом Второй мировой войны Петров, как и миллионы других, оказался на фронте. Олег Юрьев предполагает, что после демобилизации ему, по-видимому, попался под руку бестселлер Веры Пановой: соцреалистический роман «Спутники», выпущенный в печать в 1946 году и награжденный Сталинской премией. Книга чем-то поразила Петрова (очень вероятно, бездарностью), и он сделал ее своеобразную реплику: повесть «Турдейская Манон Леско».

Издательство Ивана Лимбаха

Сюжет книги чрезвычайно краток. Главный герой, рафинированный офицер из тех, которых преследовали и сажали чекисты, едет в военно-санитарном поезде и по пути влюбляется в девушку Веру. Она изменяет ему и в конце концов умирает, когда в дом попадает бомба. Отношения между Верой и офицером все время критикуются «коллективом», обрисованным без подробностей и почти незримым. Подобные «коллективы» часто встречаются в советской литературе и советском кино: они осмеивают и осуждают, но непременно дружески. Их участники смакуют те или иные ситуации из чужой жизни, придумывая вульгарные шутки и с особенным удовольствием выискивая новые подробности. При таком раскладе вещей неважно, продолжает ли Вера приглашать к себе мужчин или нет, потому что любой ее выбор будет обсуждаться попутчиками с позиции вездесущего контроля, который не может не возникнуть на фронте. Однако Всеволод Петров - не советский писатель, поэтому коллективное сознание он отправляет за границы основной линии повествования, где оно фигурирует лишь в качестве одного из многочисленных слепых пятен, в качестве какой-то ухабистой народной тропы, которая как бы проглядывает сквозь лесной массив и уводит к скрытым отлаженным механизмам эпохи. Вопреки тому, что действие «Турдейской Манон Леско» разворачивается во Вторую мировую войну, эта война до последнего момента тоже остается таким слепым пятном: взрывы, самолеты, вагонный состав - все это лишь данность, факт, с которым не то чтобы следует мириться, но и протестовать против которого бессмысленно. Поэтому на первый план тотчас выходит любовная история, подминающая под себя и пейзаж, и участников, и стремительно теряющий значение путь. То есть реальность подвергается Петровым упрощению во имя претворения в жизнь личной утопии счастья, о чем и говорит Олег Юрьев. Главного героя почти ничего не интересует. Он едет по заснеженным полям, читает «Страдания юного Вертера» и сравнивает с Манон Леско свою возлюбленную, Веру, присутствие которой, в сущности, тоже становится частью его проекта личной утопии: «Я подумал о том, как пусто мое существование, и о том, что сама по себе жизнь - ничто, ровная прямая линия, убегающая в пространство, колея на снежном поле, исчезающее ничто. “Нечто” начинается там, где линия пересекается другими линиями, где жизнь входит в чужую жизнь. Всякое существование ничтожно, если оно ни в ком и ни в чем не отражается. Человек не существует, пока не посмотрится в зеркало».

Издательство Ивана Лимбаха

Рискну предположить, что Манон Леско - героиня одноименного романа аббата Прево, девушка свободных нравов, которая изматывает возлюбленного, - и кавалер де Грие превращаются у Петрова в аллегорию XVIII столетия вообще. В свою очередь, главные действующие лица повести находятся в ситуации перехода: с одной стороны, они - советская девушка и офицер, с другой - несовершенная вариация аллегории, тень на стенах платоновской пещеры. Постепенно в повести образуется дополнительное пространство другой культуры - аристократической, с которой и ассоциирует себя рассказчик. А для аристократии война изначально являлась образом жизни, поэтому она не берется Петровым в расчет, становясь - в каком-то роде - естественным состоянием (это связано еще и с феноменом тоталитарного общества, где люди порой ощущали войну как облегчение своей участи: ведь на фронте хотя бы появляется враг, который в репрессиях не виден). К тому же, по словам Вальтера Беньямина, в аллегории «любая персона, любая вещь, любое обстоятельство может служить обозначением чего угодно», и «эта возможность выносит профанному миру уничтожающий и все же справедливый приговор: он характеризуется как мир, в котором детали не имеют особого значения». Отсюда - из аллегорического ви дения - проистекает незаинтересованность рассказчика в переменах, его отрешенная наблюдательность. Он фокусируется на Вере, и в то же время ее смерть мало что меняет в самом духе истории, поскольку в аллегории - вновь сошлюсь на Беньямина - закончившаяся история «простирается перед взором зрителя как окаменевший доисторический ландшафт», то есть не приоткрывается в свете избавления или искупления, как это происходит в романтической литературе. Поэтому для рассказчика характерны, например, следующие сентенции: «Романтизм разрывает форму, и с него начинается распад стиля. Тут юность и бунтарство. А бунтуют - мещане. Великий и совершенный Гете с пренебрежением относился к романтикам, потому что видел в них мещан».

Надо бы упомянуть еще одно действующее лицо: врача Нину Алексеевну, которая намеренно оставлена в тени, исполняя роль конфидентки (у Прево таким поверенным является Тиберж, друг кавалера де Грие). От лица Нины Алексеевны в романе говорит разум, этот постоянный спутник любого текста эпохи Просвещения, к которой Петров отсылает читателя. Однако в голосе разума нет никакого диктата: он скорее дополняет речь рассказчика, высказывает его же сомнения и надежды, словом, заменяет хор античной трагедии. Второстепенный, на первый взгляд, персонаж преисполнен любви, когда наблюдает за складывающимся сюжетом. В общем-то, Нина Алексеевна - фигура свидетеля, а свидетельствование для Петрова было очень важным, судя по оставленным им мемуарам.

Если помнить, что повесть создавалась в условиях идеологического и героического восприятия Второй мировой войны, то станет понятно, что «Турдейская Манон Леско» - завуалированная провокация. Фактически Петров втайне расторгает общеизвестный негласный договор между литературой и государством, который подразумевает, что литература непременно что-то кому-то должна. Петров - в свойственной ему манере - избегает этого и разыгрывает драму «под восемнадцатый век», стилизацию, которая является почти незаметным вызовом (а иные сказали бы, что и кощунством). Миф о войне рассеивается, как дым от снаряда, обнажая воронку, какую-то голую рану, которой отмечены все. Петров постоянно обозначает разрывы: с прошлым, с советским миром, наконец, с девушкой Верой. Ведь, порывая с чем-нибудь или кем-нибудь, мы становимся свободными, и свобода вовсе не обязательно должна быть сладкой, что не отменяет стремления к ней. Так мальчик в «Приключениях Эме Лебефа» Кузмина, врываясь в комнату возлюбленного и едва начиная признаваться ему в любви, случайно находит под покрывалом девушку и бежит вон.

Всеволод Петров. Турдейская Манон Леско. История одной любви: Повесть; Воспоминания. - СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2016. - 272 с.

Петров Всеволод Николаевич Православный. Уроженец Киева. Образование получил в Киевском Владимирском кадетском корпусе. В службу вступил 31.08.1900. Окончил Павловское военное училище (1902). Выпущен Подпоручиком (ст. 10.08.1902) в 24-й пех. Симбирский полк. Переведен в 7-й понтонный батальон (12.11.1902). Прикомандирован к л-гв. Литовскому полку (02.04.1903). 04.04.1903 переведен в тот же полк. Поручик гв. (ст. 10.08.1906). Окончил Императорскую Николаевскую военную академию (1910; по 1-му разряду). Штабс-Капитан гв. (пр. 26.05.1910; ст. 23.05.1910; за отличные успехи в науках). Цензовое командование ротой отбывал в 165-м пех. Луцком полку (02.11.1910-03.11.1912). Переименован в Капитаны ГШ (ст. 23.05.1910). Ст. адъютант штаба 42-й пех. дивизии (22.01.1913-16.05.1915). Участник мировой войны. И.д. штаб-офицера для поручений штаба 24-го арм. корпуса (16.05.-06.07.1915). И.д. штаб-офицера для поручений при штабе 10-го арм. корпуса (с 06.07.1915). Подполковник (пр. 06.12.1915; ст. 06.12.1915; за отличие по службе) с утверждением в должности. На 13.03.1916 в том же чине и должности. И.д. начальника штаба 7-й Туркестанской стр. дивизии (с 09.05.1916; на 03.01.1917 в должности). На 03.01.1917 ст. в чине Подполковника установлено с 06.12.1914. За отличие и.д. штаб-офицера для поручений при штабе 24-го арм. корпуса награжден Георгиевским оружием (ВП 24.01.1917; за бой 27.04.1915). Полковник (пр. 15.08.1917; ст. 06.12.1916). В конце 1917 сформировал из украинцев на Западном фронте Гайдамацкий конный полк им. К. Гордиенко. В 01.1918 вывел полк из Белоруссии в Киев. Участвовал в подавлении большевистского восстания в Киеве в 01.-02.1918, в сопротивлении наступлению войскам Муравьева на Киев. В 02.-03.1918 командир 3-го куреня Отдельного Запорожского отряда (ком. К. Присовский). Позже командир 1-го Запорожского им. К. Гордиенко полка конных гайдамаков в составе Запорожского корпуса. С 06.1918 - в распоряжении начальника Генерального штаба Украинской Державы. С 29.07.1918 - начальник штаба 12-й пех. дивизии Армии Украинской Державы. С 08.1918 - в распоряжении начальника Генерального штаба Украинской Державы. С 14.10.1918 - помощник начальника учебного отдела по пехотным школам Главного школьного управления Военного министерства Украинской Державы. С 28.10.1918 - помощник начальника 2-й Киевской объединенной юнкерской школы. С 01.12.1918 - помощник начальника Инструкторской школы офицеров. С 22.12.1918 - начальник Житомирской юнкерской школы. Занимая эту должность, 13.03.1919 был контужен в бою, но остался во главе школы. С 02.06.1919 - командующий Волынской группой армии УНР. С 09.07.1919 - военный министр УНР. С 05.11.1919 - товарищ военного министра УНР. С 01.05.1920 - инспектор пехоты Армии АНР. С 05.10.1920 - генерал-хорунжий. С 03.1921 - 1-й генерал-квартирмейстер Генерального штаба УНР. С 19.08.1921 - начальник Генерального штаба УНР. В 06.1922 по собственному желанию уволился в запас. В эмиграции жил в г. Хуст, преподавал в городской Украинской государственной гимназии. Читал лекции в Украинском высшем педагогическом университете в Праге, преподавал в Украинской реальной гимназии в г. Моджар. Член Украинского Историко-Филологического Товарищества (1923-45). 14.03.-15.03.1939, находясь в г. Хуст в то время Карпатской Украины, отказался принять командование Вооруженными силами Карпатской Украины, но согласился помогать штабу местных сечевиков. 30.06.1941 во Львове после провозглашения революционным крылом ОУН (Бандеры) Украинского правительства во главе с Я. Стецко вошел в его состав как военный министр. Во время Второй мировой войны принимал активное участие в переговорах с немцами относительно судьбы Украины и украинцев. Несколько раз получал предложения возглавить Украинское освободительное войско (1943) и Украинскую национальную армию (1945), но отказывался. Был одним из ближайших советников командующего Украинской национальной армией генерала П. Шандрука. С 1945 находился в эмиграции в Западной Германии. Умер в лагере для перемещенных лиц в Регенсбурге. Награды: ордена Св. Анны 3-й ст. (1907); Св. Станислава 2-й ст. (1913; 08.04.1914); Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (ВП 31.01.1915); мечи к ордену Св. Станислава 2-й ст. (ВП 15.05.1915); Св. Анны 4-й ст. (утв. ВП 02.07.1915); Св. Анны 2-й ст. с мечами (утв. ВП 13.03.1916); Георгиевское оружие (ВП 24.01.1917). Дарование старшинства в чине Подполковника с 06.12.1914 (2-е доп. к ВП 15.08.1916; на основании прик. по воен. вед. 1916 г. №№379, 483 и 535).

Семья

Отец - Николай Вернер-Петров, капитан (впоследствии генерал-майор) инженерных войск, потомок шведа, взятого в плен войсками Петра I (отсюда и фамилия Петров) во время Северной войны . Мать происходила из норвежского рода Штрольман.

Офицер русской армии

Будучи офицером русской армии, организовал проведение в своей роте военной учёбы на национальных языках, которыми солдаты, призванные с окраин России , владели лучше чем русским (в связи с этим разделил роту на подгруппы по национальному признаку). Добился успешных результатов, однако начальство и многие коллеги негативно отнеслись к такому опыту как угрожающему единству армии. Один из офицеров назвал Петрова «мазепинцем».

После прихода к власти гетмана П. П. Скоропадского был снят с должности, жил в Киеве, дав подписку о невыезде, был вынужден зарабатывать на жизнь разгрузкой вагонов. Затем возвращён в армию и назначен начальником штаба 12-й дивизии, однако вскоре снят с должности по подозрению в свях с повстанцами (сторонниками Симона Петлюры). Недолго работал в Главном управлении военных школ, в последний период существования гетмановского режима был назначен главным комендантом Левобережной Украины для борьбы с повстанцами (такое назначение свидетельствовало о крайней степени растерянности власти).

Один из первых украинских старших офицеров, поддержавших Симона Петлюру. С начала - командующий Волынской группой, назначен на этот пост командованием армии Украинской народной республики (УНР), участвовал в боях против большевиков. Затем был начальником Житомирской военной юнкерской («юнацькоі») школы. В 1919 - военный министр Украинской народной республики. С - инспектор украинской армии (к этому времени она уже находилась на территории Польши), генерал-хорунжий. В был назначен на пост начальника Генерального штаба армии УНР, участвовал в организации повстанческого движения на территории Украины. Создатель военных курсов старшин УНР в Калише , в - преподавал на них военную историю.

Жизнь в Чехословакии

Затем переехал в Чехословакию , где с 1923 преподавал историю украинской армии и физическое воспитание в Украинском высшем педагогическом институте имени Михаила Драгоманова в Праге . В - - преподаватель физического воспитания в Карловом университете и Чешском политехническом институте. С - член-корреспондент Украинского военно-исторического общества в Варшаве , с - член Украинского социологического института (в Праге) и Украинского историко-филологического общества (в Праге), где выступал с рефератами по вопросам военной географии, истории и физического воспитания. В - один из основателей, заместитель председателя и научный секретарь Украинского военно-научного общества в Праге, где также читал доклады по вопросам военной стратегии, политики, социологии, истори и географии. Преподавал гимнастику в украинской реальной гимназии в Ржевницах, а с 1934 - в Модржанах, близ Праги. В 1929 вступил в Организацию украинских националистов (ОУН). В -1931 опубликовал во Львове свои мемуары о событиях гражданской войны на территории Украины.

После распада Чехословакии и оккупации Чехии немцами был рабочим на фабрике, продолжал участвовать в общественной жизни украинской эмиграции. После начала Великой Отечественнной войны сторонники Степана Бандеры из Организации украинских националистов выдвинули его на пост военного министра Украины. Был заочно избран председателем Украинского национального комитета. Однако реально к этим обязанностям не приступал, так как немцы жёстко пресекли «бандеровскую» инициативу. Продолжал работать на фабрике.

Последние годы жизни

В переехал в Баварию , жил в лагере для перемещённых лиц под Мюнхеном , с 1947 - в Аугсбурге. За два дня до смерти был избран действительным членом Научного общества имени Шевченко. Умер от тяжёлой болезни, вызванной недостаточным питанием и переутомлением.

Труды

Військово-історичні праці. Спомини. Киів, 2002.
Суспільство й військо: Соц.-іст. нарис. Прага; Берлін, 1924;
Усуспільнення військових знань // Студентські вісті. Прага, 1926. № 6. С.6-11;
Спомини з часів української революції (1917-1921). Львів, 1927-1931. Ч.І. До Берестейського миру. 1927; Ч.2. Від Берестейського миру до зайняття Полтави. 1928; Ч.3. Від Кримського походу до гетьманського перевороту. 1930; Ч.4. Гетьманщина і повстання Директорії. 1931.
Стратегічні операції Богдана Хмельницького під час війни 1648-1649 років // Військо України. К., 1993. № 6-8.

Семья

Офицер русской армии

Жизнь в Чехословакии

Последние годы жизни

Труды

Військово-історичні праці. Спомини. Киів, 2002.
Суспільство й військо: Соц.-іст. нарис. Прага; Берлін, 1924;
Усуспільнення військових знань // Студентські вісті. Прага, 1926. № 6. С.6-11;
Спомини з часів української революції (1917-1921). Львів, 1927-1931. Ч.І. До Берестейського миру. 1927; Ч.2. Від Берестейського миру до зайняття Полтави. 1928; Ч.3. Від Кримського походу до гетьманського перевороту. 1930; Ч.4. Гетьманщина і повстання Директорії. 1931.
Стратегічні операції Богдана Хмельницького під час війни 1648-1649 років // Військо України. К., 1993. № 6-8.

Всеволод Николаевич Петров (1912-1978) - русский искусствовед, писатель, мемуарист, музейный деятель, знаток русского искусства.

Биография

Всеволод Николаевич Петров принадлежал к старинному дворянскому роду Петровых. Происходил из семьи ярославских и новгородских Петровых, давших России знаменитых инженеров, ученых, государственных деятелей.

Родился 13 апреля 1912 года в семье Н. Н. Петрова, врача-онколога, академика (в Петербурге его имя носит Институт онкологии). Внук учёного, инженер-генерала Н. П. Петрова, с 1900 года - члена Государственного Совета (изображен на известной картине Репина Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года).

Закончил 1-ю Советскую среднюю школу в Ленинграде (среди его одноклассников был Павел Зальцман).

С 1929 по 1934 г. учился в Ленинградском университете.

С 1931 года - сотрудник Отдела рукописей Русского музея, куда поступил студентом 2 курса. С 1934 года - сотрудник секции рисунков Русского музея, затем был сотрудником Отделения рукописей, Отдела советского искусства, секции гравюр, секции рисунков и старшим научным сотрудником Отдела скульптуры.(в 1939 г.)

Ученик и друг Н. Н. Пунина. Обнаружил в архиве Бенуа сделанный им графический набросок - портрет И.Анненского, после чего Пунин познакомил его с Ахматовой, чрезвычайно высоко ценившей Анненского. Входил в круг М.Кузмина. Под влиянием М. Кузмина начал писать художественную прозу и продолжал этим заниматься до конца 1940-х гг.; наибольшую известность получила написанная в 1946 году, но опубликованная спустя 60 лет повесть «Турдейская Манон Леско», посвящённая памяти Михаила Кузмина.

Дружил с художниками Вл. Лебедевым, Н. Тырсой, Т.Глебовой, В.Курдовым и др. Был близок также с литераторами-обэриутами, в том числе с Д. И. Хармсом, посвятившим Петрову рассказ «Исторический эпизод» из позднего цикла «Случаи».

Участник Великой Отечественной войны. В июле 1941 года был мобилизован, провёл в Ленинграде первую блокадную зиму.

После окончания войны вернулся в Русский музей старшим научным сотрудником Отдела живописи. В конце 1940-х годов, когда развернулась кампания по борьбе с космополитизмом и формализмом, репутация В. Н. Петрова в Русском музее пострадала.

7 марта 1949 года после рассмотрения его «дела» на общем собрании сотрудников Петров был уволен из Русского музея. Через полтора месяца он написал в местный комитет Русского музея заявление о восстановлении на службе, 28 апреля 1949 года, но не был восстановлен в должности.

Автор многочисленных статей, исследовательских работ по истории русской скульптуры эпохи классицизма, о художественном объединении «Мир искусства». Написал монографию о творчестве В. В. Лебедева. Писал о многих художниках, в том числе о В. Борисове-Мусатове, Н. Альтмане, В. Конашевиче, А. Пахомове, Ю. Васнецове, Т. Шишмаревой.

После войны жил в Ленинграде на ул. Маяковского, д. 11, кв. 58. Квартиры этого дома после войны были переделаны, и в квартиру Петрова входили комнаты из бывшей квартиры 8, где жил Д. И. Хармс.

Личная жизнь

С 1950 г. был женат на Марине Николаевне Ржевуской (1915-1982), двоюродной сестре и близкой подруге второй жены Д. И. Хармса, Марины Владимировны Малич.

Портреты

Существуют портреты В. Н. Петрова работы Т. Н. Глебовой (1930-е годы), Т. В. Шишмаревой (1969).

Труды

Петров оставил воспоминания, частично напечатанные уже после его смерти, дневники и записные книжки, прозу (при жизни не была опубликована, хотя приватно читалась). В подцензурной печати при жизни он публиковал лишь книги и статьи по истории русского искусства. В последние годы жизни его посещали, среди других, деятели «второй» ленинградской культуры (А. Н. Миронов и др.).