Натальи Алексеевны Васильевой Буслов Анатолий Ефимович рассказывает, как в его детстве отмечали Пасху.

Воспоминания Анатолия Буслова

Знаете ли, шестьдесят с лишним лет назад праздники были днями более выпуклыми и содержательными, по крайней мере для ребятни, чем теперь (1947 год…..ЯВ). Любой теперешний праздник мало отличается от обычного воскресенья. В те же времена пасха, например, это было, как говорилось, из праздников праздник, торжество из торжеств. Весна круто изменяла наш быт. Из избы изгонялся теленок, из-под печки изгонялись куры. Изба проветривалась и начиналась подготовка к пасхе.
Женская часть бралась за скребки. Вся накопившаяся за зиму грязь, копоть выскабливались с ожесточением, с кипятком. Шло поголовное избиение тараканов-прусаков, клопов, сверчков и всякой другой нечисти.
Все скреблось, мылось, стиралось. Боже сохрани, чтобы на пасху завалялось что-нибудь грязное. С середины последней недели начиналась стряпня. Мать была большой хлебосолкой, любила справить праздник как следует, поэтому реализовывались все средства. Правда, их, по-видимому, много и не требовалось. Что же окорок был свой, поросенок тоже, рыба жареная и заливная своя, курица своя, а иногда и гусь. Ну, яички, колбаса, творог, сметана тоже не покупались. Масло, сало - свое. Вот мука белая, изюм, приправы разные, кроме хрена, которым у нас зарастали огороды, нужно было купить. Водки и вина надо было купить, сахару - тоже. Как бы то ни было, если нет денег, то труда требовалось много. Надо было задолго начинать копить яички, творог, масло, сметану и т.п. Надо было и сварить, и сжарить, и заправить, как у добрых людей. Но зато стол у нас на пасху представлял чудесную картину.

Ну, разве я, получающий сейчас около полутора тысяч рублей в месяц, могу сервировать такой стол? Ни за что.Во первых, белейшая, узорнотканнаяскатерть покрывала непривычно большой стол. А большой он был потому, что к немуприбивались еще по доске с одной идругой стороны. Затем, по низу скатерти, по ребру стола, между всеми блюдами вилась дереза.Я вот не знаю, как по-настоящему называется это раннее стелющееся зеленое растение, а оно очень украшало стол. На столе в центре, конечно, кулич. Кулич высокий, загорелый, с желтым мякишком,с изюмом - красивый, вкусный!Тут же сырная пасха - сладкая с изюмом и груда, на большом блюде, крашенных яиц.Тут же размещаютсябутылки две водки да столько же вина. Если это мое писание будут читать внуки, тонедумайте, что это стол богатого человека. Нет, это праздничный стол трудолюбивой и умной хозяйки -крестьянкис оченьнебольшим наделом земли. О таких труженицах очень хорошо говорил и писалНекрасов.

Дальше красовались: румяный поросенок, набитый гречневой кашей, курица, утка, а, иногда, и гусь, важно, блестя жиром, занимали свое место. Заливная фаршированная щука, во весь свой рост в деревянном корытеплавала в студне, ломти обжаренных лещей приятно манили, колбаса домашняя, нарезанная крупными кусками, мясной холодец и там еще что-нибудь.

Надо иметь ввиду, что у матери были три дочери- девушки (две приезжали на пасху). И она умела принимать визитеров так, что они не переходили грани сдержанности и благопристойности поведения.

Конечно, родни у нас было много как со стороны отца, так и со стороныматери. Поэтому от визитеровне было отбоя. Одних крестников у мамы было больше пятнадцати человек.

Пасхальный день начинался с трех-четырехчасов утра, когда кто-нибудь из старших отправлялся святить пасху. К этим старшим нередко привязывалисьдети. Примерно через час возвращались со священными продуктами, и вся семья садилась за стол разговляться. За этой трапезойможно былобезбоязненно просить что угодно и все давалось безоговорочно. Конечно, взрослые особенно неналегали на выставленные яства. Тут появлялись всякие остатки, не попавшие на стол: холодец, обрезки окорока, рыба жареная. Ну, по крашенному яичку съедали все обязательно, тоже по кусочкукулича и пасхи, как освященные дары. Во всяком случае все наедались и сытнои до отвала. После этого стол убирался.

Все косточки, скорлупа от яиц, крошки закапывались отцом в саду, а мать выводила нас на двор посмотреть, как «ликует» солнце.

Я впоследствии много раз наблюдал это интересное явление, но, как будто это было вчера, я помню, как мы любовались через плетень, отрывавшимся от края земли, солнцем. Беспрерывно менялись его краски: красный, фиолетовый оранжевый, синий, желтыйи, особенно красивый, зеленый цвет, беспрерывно то появлялись,то исчезали, меняясьв этой чарующей и волшебнойигре. Солнце действительно ликовало.При таком увлекательном зрелище нельзя было не ликовать и людям. «Христос воскресиз мертвых!»…Да, это воскреслапод ликующим солнцеммать-природа, мать-земля. Обновилась жизнь человека, оживали его надежды на сытую и счастливую жизнь. Пусть эти мужицкиенадежды были тщетны, но они звали его ктруду, к борьбе, они вселяли в него веру в лучшее будущее.

Полюбовавшись на солнце, старшая часть укладывалась поспать, а младшая, заполучив по паре яиц, отправлялась на улицу пытать счастья. Появлялись лотки и начиналась игра в катание яиц- счастье было переменно: то, проиграв свои яички, бежали домой прихватить еще парочку, то, выиграв, или ели их или складывали за пазуху. В общем, кончалось дело тем, что чуть не все ребята объедались.

Почему в деревнях на Пасху чаще ходили на кладбища, а в больших городах - устраивали гуляния и ярмарки, что дарили близким на праздник цари и дворяне и как проводили крестные ходы после Революции?

Директор Центра антропологии религии Европейского университета Александр Панченко рассказывает о пасхальных традициях в Петербурге XVIII–XX веков.

Александр Панченко

Доктор филологических наук, директор Центра антропологии религии Европейского университета, ведущий научный сотрудник Института русской литературы РАН

Как праздновали Пасху на Руси и как проводили городские гуляния в Петербурге

У нас нет достоверных данных, когда именно на Руси впервые отпраздновали Пасху, но понятно, что речь идет об эпохе распространением христианства, то есть о второй половине X - начале XI веков. Пасхальные обычаи, существующие и в наши дни, в том числе и пасхальный хлеб, и пасхальные яйца, известны у многих христианских народов Европы, поэтому их следует считать достаточно древними.

В крестьянской культуре восточных славян Страстная, Пасхальная и последующие недели связаны с поминальными обрядами: это один из календарных периодов, когда границы между мирами живых мертвых как бы «размыкаются».

В современном русском православии весенним поминальным днем считается Радоница - вторник Фоминой недели, - однако в деревнях различные поминальные обряды совершали и в Великий четверг, и на Пасху. В больших городах эти традиции не были столь важными: отличительной чертой Пасхальной недели здесь были гуляния и ярмарки.

В Петербурге Пасху стали праздновать вскоре после основания города. Надо сказать, что праздничная и зрелищная культура эпохи Петра I была в большей степени ориентирована на светские и отчасти заимствованные из Европы формы развлечений, а не на старый церковный церемониал.

Пасхальная ночь в Петербурге. С картины художника С. Животовского гравир. для «Родины» Б.Луц. Фото: Журнал «Родина» №16 1899 год

В XIX веке пасхальные гуляния в Петербурге устраивались на Марсовом поле и Адмиралтейской площади - там, где сейчас находится Александровский сад. Перед этим там же проходили масленичные гуляния: здесь катались с горок, ставили ярмарочные лотки и балаганы. На Пасху с горок уже не катались - вместо этого ставили качели или карусели. Во время масленичных и пасхальных гуляний можно было увидеть дрессированных медведей и кукольные комедии.

Как Пасху отмечали дворяне, крестьяне и церковнослужители и что дарили друг другу на праздник

Пока петербуржцы ходили по пасхальным ярмаркам и балаганам, крестьяне устраивали свои - деревенские гуляния. Там они бились яйцами, окрашенными в красный, - основной пасхальный цвет. И у детей, и у взрослых была популярна сейчас уже забытая, а тогда традиционная игра в катание яиц: огораживалась небольшая территория с выложенными яйцами, под углом ставили желобок и с него катали яйцо игрока - каких яиц коснется яйцо игрока, те он и забирает. В другой вариации яйцо игрока должно было достичь определенной зоны [игрового поля].

Во многих местах у крестьян был обычай христосоваться с мертвецами: после пасхальной службы люди шли на кладбище и, обращаясь к могилам своих родных, говорили: «Христос воскресе!». Предполагалось, что мертвые слышат это пасхальное приветствие и даже могут на него ответить.

Церковнослужители в праздничных гуляниях, как правило, не участвовали: и положение не позволяло, и занятость была большая. Во время Пасхальной недели они могли служить молебны в частных домах, за что их одаривали разными угощениями и деньгами.

Дворяне тоже посещали и церковные службы, и гуляния. При этом на Пасху было принято устраивать званые обеды, а во время Пасхальной недели - делать визиты. Среди пасхальных подарков, которые делали друг другу богатые и знатные люди, особое место занимали «модели» пасхальных яиц, сделанные, как правило, из фарфора.

Продолжением именно этой традиции были яйца, изготавливаемые фирмой Карла Фаберже для императорской семьи при Александре III и Николае II (всего для царской семьи изготовлено 54 экземпляра - прим. «Бумаги» ).

Что символизирует кулич и почему яйца стали использовать в качестве пасхального угощения

Пасхальный хлеб, называемый «куличом» или «пасхой», - это довольно старая христианская традиция, известная у всех славян. По всей видимости она связана с церковной обрядностью, а именно с артосом - литургическим хлебом, выпекаемым из квасного теста. Его освящали в церкви на Пасхальной неделе. Артос выглядел как большая просфора и символизировал невидимое присутствие Христа.

Пасхальные яйца связаны с символикой смерти и возрождения: яйцо выглядит как «мертвый» предмет, но из него может вылупиться цыпленок, то есть получиться что-то живое. Представления о смерти и возрождении важны и для богословского понимания Пасхи, и для массовой религиозной культуры.

В деревенских традициях время Пасхи воспринимается как период контактов с умершими людьми. В христианских апокрифах и фольклорных легендах рассказывается, что на Пасху мертвые приходят на землю или что грешников отпускают из ада.

Как Пасха проходила после Революции

После революции церковь была отделена от государства, Пасха перестала быть государственным праздником, а участие в церковных ритуалах стало частным делом верующего. Официально отмечать Пасху никто не запрещал, но это и не поощрялось: в первые годы велась пропаганда против празднования религиозных праздников, позже запрещали отдельные детали - например, колокольный звон.

Пасхальные крестные ходы в течение всего советского периода не запрещали, но далеко не все верующие решались в них участвовать. Иногда, впрочем, власти могли запретить и крестный ход, но это было редко.

Гаврилов, Иван Константинович (1878-1962) [Пасхальный крестный ход у Казанского собора в Санкт-Петербурге] : открытое письмо. - [Санкт-Петербург: между 1904 и 1917 годами. Фото: expositions

В сталинский период, особенно во второй половине 1930-х годов, большинство православных храмов было закрыто, а священники - репрессированы. Поэтому у верующих уже не оставалось выбора - они просто не могли прийти на Пасху в свою приходскую церковь.

Ситуация несколько изменилась во второй половине 1940-х годов, когда государственная политика в отношении религии стала более терпимой и часть православных храмов снова открылась. При Хрущеве началась новая антирелигиозная кампания и пасхальные празднования снова пытались ограничить. В последние десятилетия советского времени празднование Пасхи тоже не очень поощрялось, но в целом к нему относились терпимо.

В повседневной жизни многих советских людей Пасха по-прежнему была праздником, правда - скорее частным, а не публичным и связанным с домашними обычаями, в частности - с теми же куличами и крашеными яйцами.

Пасхальный благовест москвичи встречали по всем церквям и соборам, украшенным цветами и огнями. Кое-где в воздух запускали ракеты - это были предшественники современных фейерверков. От Хамовников до Сокольников, по воспоминаниям современников, к вечеру субботы замолкал весь городской шум. Праздничные приготовления к этому моменту должны быть окончены.

С наступлением темноты люди тянулись к церквям. Остаться дома могли лишь совсем маленькие дети и старики. На улицах не слышно было даже криков извозчиков, гасли окна домов.

И только после полуночи людские толпы высыпали из храмов на улицы и тянулись в сторону Кремля - слушать колокольный звон.

Писатель и государственный деятель Петр Валуев так писал о московской Пасхе:

«Кто не видал пасхальной заутрени в Москве, тот не может составить себе понятия о торжественном зрелище, какое оно представляет, и об умиляющем впечатлении, которое оно производит. Можно говорить о зрелище, говорить, видеть, а не слышать, потому именно, что частью к чувству зрения прямо относятся те отличительные черты, которые принадлежат торжественной ночи на Пасху в Москве».

После торжественной встречи Христова воскресенья и богослужения в храме, москвичи отправлялись на народные гуляния. С окончанием Великого поста запрет на все увеселения был снят. Теперь можно было и потанцевать. Хороводы и уличные танцы сопровождались музыкой и пением. На московских бульварах стояли большие карусели и качели. В парках были разбиты уличные ярмарки, где продавались самодельные сувениры и цветы.

Москвичи с удовольствием посещали трактиры и кафе, чтобы побаловать себя заморскими деликатесами после столь долгого воздержания.

Веселее всего было детям. Одной из самых популярных игр были так называемые «каталочки»: для них требовалась небольшая дощечка и пасхальные яйца. Задачей было запустить крашеное яйцо сверху по доске и сбить остальные яйца, находившиеся внизу. Неудачно скатившееся яйцо, разумеется, игроку не возвращалось. В первые три дня Пасхи для московских мальчишек самым желанным развлечением было забраться на колокольню собора на Пресне и позвонить в колокол.

Писатель Куприн так вспоминает об этом:

«Трудно и взрослому раскачать его массивный язык; мальчишкам это приходится делать артелью. Восемь, десять, двенадцать упорных усилий и, наконец, - баммм... Такой оглушительный, такой ужасный, такой тысячезвучный медный рев, что больно становится в ушах и дрожит каждая частичка тела. Это ли не удовольствие?».

С высоты собора открывался вид на всю Москву: можно было разглядеть Кремль, Симонов монастырь, Ваганьково и всю Москва-реку. Золотые и серебряные купола отливали невероятным светом с высоты птичьего полета.

Помимо уличных ярмарок, москвичи отправлялись на Петровку за пасхальными покупками. После 1905 года все необходимые элементы праздничного стола можно было купить в «Елисеевском» на Тверской. Туда шли за шафранным куличом, марципаном, душистым чаем, орехами, сладким портвейном и яйцами, которые красили луковой шелухой.

Знаменитая «Булочная у Филиппова» тоже предлагала большой выбор праздничной выпечки. Кстати, цены перед праздником поднимали серьезно: торжество помогало заработать огромному количеству предпринимателей.

Цены на яйца могли увеличиваться перед праздником чуть ли не в несколько раз.

Традиции праздника подразумевали, что стол должен быть праздничным и обильным. В каждой московской семье вне зависимости от достатка изготавливали корзиночки для яиц и форму для пасхи. Все стремились удивить гостей фирменными блюдами на традиционный русский лад. В ход шли любые деликатесы: печень, потроха, вареные раки, говяжьи почки, утка с медом и жареный гусь.

На столе присутствовали вина и домашние настойки, а также домашние компоты, кисели и сбитни. В богатых домах количество блюд могло достигать 50 - по числу дней Великого поста.

Главным украшением стола становились куличи. Хозяйки конца XIX века советуют: пока тесто не взошло, нельзя громко разговаривать, проветривать комнату и даже хлопать дверьми - так и тесто осядет. Готовую выпечку нужно разрезать поперек, а не вдоль. Верхушку не съедали сразу, а накрывали ей кулич, чтобы не зачерствел.

Праздничный стол оставался накрытым всю неделю, становясь местом для застольных игр. Одной из традиционных забав была игра в палиндромы - фразы, одинаково звучащие при прочтении слева направо и обратно. Кстати, это развлечение дошло и до советских времен. По легенде, самая блестящая пасхальная фраза принадлежала пианисту : «Сенсация! Поп яйца снес!».

Дома украшали пасхальными цветами — розами. Они были повсюду: от входа в дом до образов икон. Помимо этого использовали ленточки для украшения окон и стелили парадные ковры.

Буквы Х и В, изготовленные из дерева, помещали на двери. По вс дому расставляли пасхальные свечи и лампадки.

Большую часть церковных свечей изготавливали в Кремле. В громадных котлах варились огарки свечей и топленое сало, которое потом заливали во всевозможные формы. Свечи приносили после освящения в церкви и дарили близким. Желанным подарком также были сахарные десерты, небольшие сувениры в виде яиц и деревянные фигурки на ниточках.

Чаще всего в подарок приносили пасхальные яйца, и не только съедобные. Состоятельные горожане могли заказывать у мастеров яйца из бисера, камней и полированного дерева, украшенного ручной росписью. В высшем свете было принято дарить яйца из драгоценных металлов с инкрустацией. Для этого дела некоторые московские фабрики организовали массовое производство фарфоровых и стеклянных яиц. В моде были яйца с бантами, которые подвешивали к иконам, а также экземпляры, украшенные памятными надписями.

Богатые москвичи дарили друг другу модные брелоки из золота и драгоценных камней, а также ювелирные украшения. Модными вещицами считалось все, что имеет форму яйца: драгоценные сувениры дамы собирали в ожерелья, а джентльмены подвешивали на карманные часы.

Самым известным ювелирным подарком стало драгоценное яйцо, которое Александр III подарил своей жене Марии Федоровне в 1885 году. Его изготовил Карл Фаберже.

После этого мода на роскошные подарки захлестнула высший свет, и впоследствии император призвал не дарить дорогие подарки ему и супруге.

Дойдя до здания на Мясницкой улице, можно было отправить пасхальные открытки - «поздравишки» родственникам и друзьям из других городов. Выпуск таких открыток с 1894 разрешили частным лицам, что породило огромное количество различных вариаций карточек. Среди оформителей даже были такие известные художники, как и Александр Бенуа.

Даже члены императорского двора помещали на открытки массового производства свои рисунки. Великая княгиня Ольга Александровна, сестра , рисовала «поздравишки», которые потом разлетались по всей стране. У некоторых открыток было и благотворительное назначение: уже в то время это входило в моду у прогрессивных горожан. Купив одну из карточек, можно было помочь сиротам или пациентам госпиталей - это было написано на обороте, что нередко могло растрогать пожилых дам высшего света.

Впервые праздник Пасхи начали отмечать в Петербурге в 1708 году, а увеселительные мероприятия в канун праздника стали проводить десятью годами позже. В то время город на несколько дней преображался. На площадях разворачивались балаганы и вербные базары, жители города устраивали массовые плавания на лодках по каналам Петербурга, а свои дома украшали гирляндами..

Катание на лодках по указу Петра

В XVIII столетии на последнюю неделю Великого поста, «святую неделю» Петербург превращался в большую ярмарку. Все скверы и сады города украшали флагами, в парках проходи народные гуляния, а на Марсовом поле устанавливали большие деревянные качели и горки. Петр I ввел новую традицию - катание на лодках и верейках по Неве и городским каналам.

Напротив дворца Петра I стояли лодки, украшенные иллюминацией. Фото: Государственный Эрмитаж

В воскресенье к заутрене царская чета уже была в храме Пресвятой Троицы недалеко от Петропавловской крепости. Храм не сохранился до наших дней. В настоящее время на его месте находится часовня. От храма царская семья с придворными и представителями духовенства совершала крестный ход на Дворцовую площадь, после чего пасхальным торжествам в городе давали официальное начало. Вечером рабочие оснащали иллюминацией Петропавловскую крепость и лодки, стоящие напротив дворца Петра. Сейчас на месте этого дворца находится здание Эрмитажного театра.

Елизавета Петровна приглашала придворных в свой дворец, который стоял на месте Инженерного замка. Фото: АиФ/ Яна Хватова

Императрица Елизавета Петровна в субботу вечером приглашала знатных особ в свой Летний дворец, на месте которого сейчас находится Инженерный замок. Ровно в полночь в Петропавловской крепости стреляла пушка, и придворные начинали литургию. Екатерина II во время пасхальной недели устраивала балы и аудиенции. На Пасху она дарила придворным фарфоровые и стеклянные яйца, украшенные позолотой и узорами.

От гулянья до пожара

В XIX веке пасхальных развлечений стало еще больше. В газетах публиковали программу праздничных мероприятий в городе. Украшались уже не только главные здания города. Петербуржцы перед Пасхой вешали разноцветные гирлянды на свои дома. На Адмиралтейской площади и Марсовом поле давали представления балаганы - уличные театры. «Главными артистами балаганов были Арлекин и Пьеро, - рассказывает Аркадий Васильев. - В перерывах между их сценками публику смешили циркачи - фокусники, жонглеры, акробаты. Чуть позже юмористические сценки сменились патриотическими: артисты изображали покорение Сибири, победу нашего войска над шведами и французами, русских богатырей».

На Исаакиевском соборе зажигались факелы. Фото: Открытка На Крестовском острове проходили гуляния для бедных слоев общества. Сюда обычно съезжались дешевые балаганы, у артистов которых не было даже театральных костюмов. Праздник в центре города был предназначен для более представительных слоев общества. Однако именно состоятельные петербуржцы так весело гуляли, что устроили пожар: два балагана сгорели в нескольких метрах от Адмиралтейства.

С тех пор гулянье полностью перенесли на Марсово поле. Здесь впервые появились настоящие механические карусели, аттракционы по измерения силы и стали проводиться катания на велосипедах.

«В конце XIX века массовые гуляния проходили на Преображенском плацу, - говорит Васильев. - Там в одном из балаганов был даже установлен небольшой кинотеатр».

Чем веселее Пасха, тем счастливей жизнь

При Александре III в Петербурге получили широкое распространение вербные базары. Самые крупные их них размещались на Конногвардейском бульваре и Малой Конюшенной улице. Ветки вербы, продававшиеся на базар, украшали гирляндами, бумажными цветами и фонариками. Кроме того, в ларьках на базаре продавали живых животных и диковинные игрушки: крутящегося стеклянного чертика, свиней-пищалок, говорящих попугаев и многое другое. Всю неделю петербуржцы ходили в гости и приносили с собой угощения - кулич и пасху.

Люди плавали на лодках по рекам и каналам города. Фото: Из личного архива В воскресенье всем жителям города разрешали проходить на звонницы церквей и звонить в колокола. В течение всего дня по городу раздавался колокольный перезвон.

Ночью все храмы города были переполнены. Люди, которым не хватило места, ходили с зажженными свечами на улицах и поздравляли друг друга с Пасхой. По углам Исаакиевского собора размещались горящие факелы, чего не делалось ни в один другой праздник в году.

«Пасха считалась самым светлым, шумным и радостным праздником в году, - объясняет краевед. - Петербуржцы были уверены: чем веселей они встретят Пасху, тем счастливей будет их жизнь в будущем. В то время была очень популярна поговорка: «Где кулич и тесто - тут и наше место! В будни поработаем - в праздник погуляем!».

XVIII век - век фарфора, когда европейцам удалось наконец раскрыть "китайский секрет" - рецептуру изготовления фарфора. Третьим после после Мейсенского и Венского был Императорский фарфоровый завод, основанный в 1744 г. в Петербурге. С этого времени в празднованиях Пасхи при дворе начинают использовать фарфоровые яйца.

Церемониал празднования Пасхи в XVIII-XIX вв. соответствовал старым традициям и оставался почти неизменным. К полуночи, накануне Светлого Воскресения, по сигналу пушки во дворец императрицы Елизаветы Петровны съезжались приглашенные знатные особы, и в двенадцать часов начиналось всенощное бдение и литургия.

Главной резиденцией Екатерины II становится построенный в середине XVIII в. Зимний дворец, созданный по проекту Франческо Бартоломео Растрелли, - самый грандиозный дворец в Европе того времени. Пасха при дворе Екатерины Великой являла зрелище незабываемое. "Весь двор и вся городская знать собирались в этот день во дворцовой церкви, которая была полна народом. Дворцовая площадь была сплошь покрыта самыми изящными экипажами, дворец утопал в великолепии: недаром народ в то время представлял его себе раем", вспоминала графиня Варвара Николаевна Головина. В ночь на пасхальное воскресенье, во втором часу пополуночи начиналось великолепное шествие по парадным залам дворца в Большую церковь для слушания всенощного бдения. Блистательный кортеж открывали придворные чины, затем следовали царское семейство и гости. В этот день дамы являлись ко двору в придворном русском платье, а кавалеры - в цветных праздничных кафтанах. Кульминационные моменты пасхального богослужения - начало заутрени, пение "Христос Воскресе", чтение Евангелия - сопровождались залпами пушек близлежащих Петропавловской и Адмиралтейской крепостей. 101 выстрел возвещал об окончании литургии. Церкви города наполняли тишину Святой ночи благовестом колоколов.

Служба заканчивалась в половине пятого утра, затем придворный камер-фурьер вносил в комнаты императрицы сдобную пасху на золоченом блюде, и в шестом часу, обычно в Бриллиантовой комнате, где хранились коллекции драгоценностей Екатерины, начиналась трапеза в кругу ближайших придворных. На следующий день давался торжественных обед в столовой дворца для более широкого круга гостей. При этом "стол сервирован с переменою золотым сервизом", а питие царского кубка сопровождалось 51 залпом Адмиралтейской крепости.

Празднование Пасхи при дворе сопровождалось чередою аудиенций, балов, концертов и представлений в Оперном доме Зимнего дворца. В последующие дни Светлой недели императрица принимала поздравления от митрополита, высшего духовенства, генералитета, дворянства и других именитых гостей и жаловала их к руке. Обмен поздравлениями сопровождался обычно раздачей пасхальных даров, причем символический пасхальный дар - яйцо - могло сопровождаться и подношениями более материального свойства - изделиями придворных мануфактур и ювелиров. Яйца представлялись ко двору в специально изготовленных на заводе ажурных фарфоровых корзинах или вазах на поддонах. К Пасхе 1793 г. в комнаты императрицы Екатерины II были доставлены шесть ажурных корзин и шесть ваз с поддонами, наполненных фарфоровыми яйцами, которыми она одаривала гостей. Всего было поднесено 373 пасхальных яйца большого, среднего и малого размера, украшенных росписью с изображением пейзажей, фигур и арабесок. Сама императрица также получала ответные дары.

Коронация преемника Екатерины II императора Павла I, проходившая 5 апреля 1797 г. в Успенском соборе Московского Кремля, совпала с пасхальными празднествами. Новому императору были доставлены в Москву фарфоровые вазы и корзины, в которых было помещено 200 фарфоровых яиц "с разною живописью и позолотою".