Известный представитель общественно-политической мысли, хорват по происхождению, Юрий Крижанич приехал в Россию для работы по исправлению богослужебных книг. Однако по подозрению в действии в пользу католической церкви в 1661 году его сослали в Тобольск, где он прожил 15 лет, а затем уехал за границу. Его произведения - одни из интересных памятников исторической мысли второй половины XVII века. Главный труд Крижанича - “Думы политичны” (“Политика”). В этой работе Крижанич выступил с широкой программой внутренних преобразований Московского государства. Осуществление этой программы он считал необходимым условием дальнейшего развития и процветания Московского государства. Нужно развивать торговлю и промышленность, необходимо изменить порядки государственного устройства. Крижанич был сторонником мудрого самодержавия, поэтому в своей “Политике” резко осуждал деспотические методы правления московских государей. Обращаясь к истории Руси, он подверг резкой критике те исторические концепции, которые господствовали в русской историографии. Крижанич был противником идеи “Москва - третий Рим”, распространенной в среде церковников. Будучи сторонником сплочения славянства во главе с Москвой, он выступал за унию православия с католичеством. Крижанич отвергал мысль о падении Византии из-за греховности ее унии с католичеством.

Отрицал Крижанич и происхождение русских князей от кесаря Августа. Он готов был считать фактом передачу царских регалий византийским императором Владимиру Мономаху. Но эту передачу Крижанич трактовал как хитрость Константина, чтобы доказать, что он (Константин) человек более высокий, чем киевский князь. Поэтому в передаче регалий Крижанич усматривал стремление обесчестить русский народ и русских князей. Он рекомендовал отказаться от регалий Мономаха и венчаться русской короной.

Крижанич был не согласен с традиционными концепциями происхождения Руси. Отвергал и версию ПВЛ о варягах, и о призвании варягов по совету Гостомысла из Пруссии. Он находит несообразности в этих версиях: ему кажется придуманным само имя Гостомысл, будто бы “умыслил гости привесть”; ученые не могут найти племя Русь на тогдашней карте Западной Европы; удивлялся, как новгородцы, спасаясь от междоусобиц, могли пригласить сразу трех инородных князей, что не могло способствовать прекращению междоусобиц.

Такое критическое отношение к показанию источников у Крижанича уживается с характерным для средневековья провиденциализмом. По мнению Крижанича, государства возникали, возвышались и гибли в силу Божьей воли, ибо один Бог только государь всему свету. Крижанич отмечал, что напрасно люди стараются объяснить причины побед и поражений численностью войска, промысел Божий - вот первая господствующая причина, управляющая всеми действиями человека.

Сочинения Крижанича и другие исторические произведения XVII века отразили переходный этап в развитии русской историографии. Промежуточный характер этих сочинений стал своеобразной реакцией на перемены, которые происходили в общественно-политическом строе Руси, начиная с XVII столетия. Характеризуя русскую историографию этого времени, следует отметить элементы, которые роднят ее с исторической мыслью XV-XVI веков:

1. Крупные исторические произведения, которые не строились на погодно-летописном принципе изложения, появились уже в XVI веке.

2. Объяснение исторических событий не только Божественным предначертанием, но и людскими поступками стало широко распространяться также в XVI веке.

3. Интерес к индивидуальности исторических деятелей, к их психологическим характеристикам и внешнему облику проявился в конце XVI - начале XVII веков.

4. Историографию XVII века, как и исторические сочинения XVI столетия, отличает интерес к духовному и общественно-политическому наследию. Таким образом, некоторые черты гуманизма, присущие русской историографии во второй половине XV-XVI вв., были продолжены и в XVII веке. В то же время гуманистические черты предшествующего периода стали проявляться теперь гораздо ярче и последовательней.

С другой стороны, для XVII в. характерны и некоторые специфические особенности:

1. Более широкое распространение исторических знаний в обществе. Во второй половине века появился и первый печатный учебник русской истории “Синопсис”.

2. Возросло количество исторических произведений, переведенных с древнеславянских языков.

3. Ярко проявляется критическое отношение к историческим теориям предшествующего времени и показывается их легендарный характер.

4. В условиях утверждения самодержавия на Руси в исторических сочинениях распространяется его апология.

5. Глубокий патриотизм, в котором можно отметить две противоположные тенденции: в одних произведениях всячески подчеркивается историческая исключительность своего государства, народа и династии, их богоизбранность и абсолютное превосходство над другими; в других произведениях отмечаются успехи ученых, в частности историков других стран, доказывается необходимость освоить и поставить на службу своей стране все эти успехи.

Обращение к историческим трудам XVII века свидетельствует, что расширился круг авторов, занимающихся историческими проблемами. Мы находим среди авторов посадских людей, которые пишут о тех же самых событиях, но под другим углом зрения. Значительно увеличился круг источников, и в поле зрения авторов попадают неизвестные ранее сочинения. Наряду с сохранением элементов провиденциализма отчетливо ощущается прагматизм авторов, цельность их исторических трудов и взглядов. Значительно расширяется историческая тематика, и авторы не ограничиваются рамками русской истории, начинает создаваться традиция связывать русскую историю с историей древних народов, населявших Европу.

Происходит распространение исторических произведений в относительно широких общественных кругах. Историческое чтение становится любимым занятием не только элиты московского общества, но и горожан, низшего духовенства и даже крестьян. В XVII веке появляются новые жанры исторических произведений: записки, автобиографии, бытовая поэтическая повесть со вставкой в нее исторических рассказов. Появляются литературно-исторические произведения, возникшие в широких народных кругах. Например, в среде донских казаков - “Повесть об Азовском сидении”; в народной среде - цикл исторических песен о Разине и героях понизовой вольницы. К концу XVII века доминирующим элементом отечественной историографии становится установление причинно-следственных связей и рядов как результата деятельности людей, а не Бога.

Русская политическая и правовая идеология XVII в. – сложное по содержанию и многообразное в формах своего выражения явление. Эти идеи отражали новые тенденции в развитии русской государственности, появившиеся в указанный период. Они выражали также распространенные в русском обществе представления об исторической миссии России, о сущности царской власти, ее соотношении с властью церковной.Главным достижением русского политического и правового сознания в XVII в. стало осмысление событий "Смуты" – страшной катастрофы, выпавшей на долю русского общества и государства в начале данного столетия.Эта катастрофа была понята русскими мыслителями как божья кара, ниспосланная на Россию за грехи ее правителей, – как наказание за предательство правящими кругами русского общества русских национальных интересов. Вместе с тем "Смута" была осознана в русском обществе и как столкновение России с внешней враждебной силой – с Западной Европой."Смута" стала серьезным испытанием для русского общества и государства. Проверку реальной жизнью прошла во время "Смуты" также русская официальная политико-правовая идеология и, в частности, сформулированная царем Иваном IV теория православного христианского самодержавия. И что же оказалось

В 17 веке в России общественная мысль впервые появляется как феномен. В ней 2 направления: почитание старины или осуждение русских порядков+почитание запада. Реакцию против влияния запада полнее всего выражает церковный раскол, когда намек на «латинство» воспринят как нарушение обычаев.

Князь Ив. Андр. Хворостинин. Первый европеист России. Во время Смуты сошелся с поляками, изучил латынь и польский. Почитал католичество наравне с православием, за что при Шуйском был сослан в монастырь, по возвращении стал резко отриц. относиться к православию, «пить и богохульствовать», в итоге оказался в общественной изоляции. В своих записках осуждал русских за бездумное поклонение иконам, невежестве и лживости, Мих. Фед. назвал «деспотом русским», был вновь сослан. Умер в 1625.

Григорий Котошихин. Подьячий Посольского приказа, в 1664 бежал в Польшу, опасаясь кары от Юр. Долгорукого за неисп. приказа, осел в Швеции, где под покр. Магнуса Делагарди написал труд о Московии: осуждает невежество русских, склонность ко лжи, грубость семейных отношений, брачного сговора. Спустя полтора года в Швеции казнен за бытовое убийство.

Юрий Крижанич. Серб, католик, учился в Италии. Хорошо образован, в 1659 самовольно уехал в Москву, где работал над единым славянским языком при царе. Предтеча панславизма, центром объединения всех славян считал Москву, которой пророчил мессианское будущее. Через год сослан в Тобольск, а в 1677 покинул страну. В Тобольске написал «Политичные думы, или разговоры по владетельству», где сравнивает русские и европейские порядки. Идеи: 1. необходимость просвещения Московии 2. необходимость самодержавия. 3. политическая свобода 4. ремесленное образование. Осуждает невежество, лень и самомнение русских, как причину их бедности. Осуждает нравственные недостатки, неопрятность, неумеренность во власти. При осуждении нравов, Россию считает «второй родиной», которая должна просветиться, сбросить засилье чужеземцев и стать сильной европейской державой во главе славянского мира.

Фед. Мих. Ртищев 1625-1673 Близок к Ал. Мих. Отмечается его крайнее смиреннодушие. Активно занимался благотворительностью, растрачивая свое состояние. Негативно относился к крепостному праву. В дальнейшем его идеи легли в основу системы церковных богаделен. Выступал за церк. реформу, но пытался помешать расколу. Сторонник западного влияния, образован. Противник местничества.

Афан. Лавр. Ордин-Нащокин. 1606-80 Псковский дворянин, проявил себя при Хлебном бунте 1650. Глава посольского приказа, отличный дипломат, закл. Валиесарск. и Андрус. перемирия. Фактически канцлер при царе. Проповедовал приоритет гос. дел перед личными. Швецию считал главным врагом России, выступал за союз с Польшей, выступал за колонизацию Сибири. Критик русского быта и поклонник Запада, но считал, что заимствовать надо не без разбору, а только доброе. Идея необходимости промышленного и торгового развития, условием для которого считал ослабление госконтроля. Выступал за городское выборное самоуправление, создание регулярной армии по образцу западной, рекрутчину. В 1671 не подчинился указу царя о нарушении Андрус. перемирия, отставлен. В 1672 принял постриг.

Вас. Вас. Голицын. 1643-1714 Фаворит Софьи, европеист, знаток латыни и польского. В быту жил по-западному. После О-Н глава Посольского приказа. Председатель комиссии по введению евр. строя в армии и отмене местничества. Сторонник образования дворянства. Идея освобождения крестьян от крепостного права с землей, освобожденных следовало обложить тяглом для выплаты жалованья дворянам.

Русь и норманны. История общественно-политической мысли России неразрывно связана с историей российской государственности. В российской исторической литературе сложились два противоположных взгляда на начала русской истории. Согласно первому взгляду, исходившему от немецких историков-славяноведов, начала государственности в «дикую» Русь были привнесены в середине IX в. пришельцами из Скандинавии - норманнами (варягами). При этом они ссылались на «Повесть временных лет» (условное название свода летописей XII в.), где действительно говорится о призвании нескольких норманнских князей на Русскую землю.

Согласно второму взгляду, обоснованному М.В. Ломоносовым, В.О. Ключевским, Д.И. Иловайским и другими русскими учеными, у восточных славян еще задолго до призвания варяжских князей сложились племенные союзы (Ключевский называет их политическими), возникли города, которые начали соединяться в один общерусский союз.

Срединную позицию занимал С.М. Соловьев. Не отрицая в принципе «норманнский след» в начальной русской истории, он подчеркивал, что норманны были в основном наемниками в дружинах князей, их влияние было незначительным. Многие служили только временно, а те, которые оставались на Руси, быстро сливались с местным населением. Спор по вопросу, откуда пошла Русская земля, и научный, и политический, насчитывает уже несколько столетий.

В 1888 г., выступая с речью по случаю 900-летия крещения Руси, известный российский византинист академик Ф.И. Успенский говорил: «Целая фаланга ученых, начиная с прошлого (т.е. XVIII в. - Авт.) столетия, боролась до изнеможения, отстаивая всеми силами неприкосновенность этого места рукописи», т.е. скандинавскую, или норманнскую, теорию происхождения Руси. Сам он был против «скандинавомании», за славянскую Русь. И при этом подчеркивал: «С теоретической точки зрения - это вопрос разума и веры в истории, летописания и исторического творчества. В практическом отношении дело сводится к следующему принципиальному положению: национальными элементами полагается основание русской истории или чужеземными, обозначает ли Русь скандинавское племя или туземное славянское?» .

На сегодняшний день можно считать установленным, что варяги ни на Руси, ни в Западной Европе своих государств не образовывали и не могли образовывать: они были малочисленны и в смысле политического развития уступали тем странам, куда вторгались, хотя в отдельных случаях оказались способными оставить там своих князей. Новейшие археологические исследования (лета 2000 г.), проводимые под руководством академика В.Л. Янина, подтверждая факт призвания варягов, вместе с тем доказывают, что приглашенный князь Рюрик фактически исполнял обязанности третейского судьи, был в Новгороде чиновником на жалованье, жестко ограниченным в своих действиях. А новгородцы были «вольны в князьях»: могли как пригласить, так и изгнать князя, если его действия не заслуживали их одобрения .

Все вышеизложенное не просто имеет прямое отношение к истории политических и правовых учений в России, но и определяет ту или иную методологическую позицию ее рассмотрения. С точки зрения норманнской теории русская политико-правовая мысль лишена оригинальности. Все, что Россия имела и дала в этой области, родилось из прямого подчинения или подражания западной политической и правовой мысли. В лучшем случае русским удавалось слепить воедино несколько чужих мыслей. При этом ссылаются на П.Я. Чаадаева, его «Философические письма», где действительно говорится, что «нет в нас ничего лично нам присущего, на что могла бы опереться наша мысль» . Но надо иметь в виду, что крайний скептицизм этого выдающегося русского мыслителя не получил поддержки в русской литературе, да и сами чаадаевские признания «исторической ничтожности» России, ее умственных сил и способностей претерпели после «Философических писем» существенные изменения.

Второй взгляд утверждает самобытность, самостоятельность и оригинальность русской мысли при ее естественной связи - с учетом геополитического положения России - с идеями и учениями сопредельных государств Запада и Востока, особенно с Византией.

Русь и Византия. Как было показано в гл. 5, важнейшую духовную (религиозную и идейно-политическую) предпосылку становления и развития своей государственности Русь обрела в Византии.

Отношения Древней Руси с Византией в разное время носили разный характер. До принятия Русью христианства военные набеги русичей на византийские города были нередким явлением. Но уже в начале X в. отношения между Русью и Византией стали меняться в лучшую сторону.

В 911 г. после успешного похода на столицу Византии Константинополь древнерусский князь Олег, правивший с 879 г. в Новгороде, а с 882 г. в Киеве, заключил с Византией выгодный для Руси договор, в котором, в частности, говорилось: «Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки, и станем любить друг друга от всей души и по всей доброй воле и не дадим произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или преступлению от сущих под рукой нашей светлых князей; но постараемся, как только можем, сохранить с вами в будущие годы и навсегда непревратную и неизменную дружбу, открытым объявлением и преданием письму с закреплением, клятвою удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую же непоколебимую и неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко всем, кто находится под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы». Высокие договаривающиеся Стороны (как сказали бы теперь) дали клятву твердую, клялись оружием своим «утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону» .

Этот первый международно-правовой документ Древней, еще дохристианской, Руси зафиксировал ее положение в качестве субъекта международных отношений региона средиземноморской цивилизации. Благодаря ему в древнерусскую литературу вошли такие понятия средневековой политической мысли, как «царь», «самодержец» (по- гречески - «автократ») применительно к Византии и «великий князь» применительно к Руси.

После принятия Русью христианства в 988 г. ее отношения с Византией стали носить преимущественно дружественный характер. В ряде договоров, заключенных киевскими князьями с византийскими императорами, содержался пункт о взаимном союзе в случае опасности, исходившей от внешнего врага. Русичи ходили на помощь Византии при Святославе, а Владимир отправил в Константинополь шеститысячный отряд. Это говорит о том, что Византия относилась к Руси X в. как к организованному и сильному государству, с которым можно и нужно быть в союзных отношениях.

В результате византийского влияния были вытеснены многие старые политические представления, бытовавшие на Руси до того времени. Вместо славяно-варяжской идеи князя как главного в роде предводителя лихой дружины, огнем и мечом покоряющей всех, кто встречается на ее пути, пришла идея «великого князя» как Богом посланного владыки, призванного заботиться о своих подданных. Вместо варяжской идеи государства, предполагающей, что княжеский род может без конца дробить между наследниками земли с народом как свою удельную собственность, пришла византийская идея государства как неделимого образования, имеющего государственные законы и государственных чиновников. Христианская религия, связав людей единством веры, тем самым способствовала формированию древнерусской народности.

Большую роль в приобщении русичей к православной христианской религии сыграли братья Кирилл и Мефодий (IX в.) - славянские просветители, создавшие славянскую азбуку. Они перевели с греческого на славянский язык несколько богослужебных книг. И в то время как на Западе Библия существовала в греческом, а чаще всего в латинском переводе, русские люди могли слушать слово Божие на церковнославянском языке, который был очень близок древнерусским говорам.

С конца X в. среди городского (посадского, как тогда говорили) населения стала быстро распространяться грамотность. Об этом свидетельствуют многочисленные берестяные грамоты, найденные при раскопках в Новгороде, Пскове, Смоленске, Твери, Москве и других городах. В начале XIII в. до 20 процентов взрослого городского населения Руси было грамотным . А это больше, чем во многих государствах Европы того времени. Высоким уровнем образования отличались князья Ярослав Мудрый, Всеволод Ярославич, Владимир Мономах и др., приобщившиеся к высотам византийской культуры. Они знали иностранные языки, изучали священные тексты, философию, риторику и «все премудрости».

Признавая большое влияние Византии на развитие государственности, всей политической жизни Древней Руси, следует подчеркнуть, что и Киевская, и Новгородская, и Московская Русь не были духовнокультурной периферией Византии. Местные традиции сделали из Руси совершенно самостоятельную целостность. Древние русичи вполне созрели для того, чтобы не только воспринять нечто новое для себя, но и выбрать из него наиболее подходящее.

Падение Византии в 1453 г. не только не ослабило в русских православную веру, а, напротив, укрепило ее, усилило их ответственность за сохранение православия как пути к Истине. Неприязнь к Византии, характерная для средневековой Европы, перешла в неприязнь к России, что дает о себе знать и в наши дни. Принимая грекоримскую античность за живительный источник западной цивилизации, многие ученые авторитеты Запада решительно отказывают России в праве видеть один из источников своей цивилизации в греческой Византии, хотя именно в ней древнегреческая цивилизация сохранялась в неприкосновенности до падения Константинополя. Под непосредственным идейным и культурным воздействием Византии сложилась древнерусская литература, сыгравшая великую историческую роль. «Литература поднялась как огромный защитный купол над всей Русской землей, охватила ее всю - от моря и до моря, от Балтийского до Черного, и от Карпат до Волги», - писал академик Д.С. Лихачев. Имея в виду появление таких произведений, как «Слово о Законе и Благодати», «Начальная летопись», «Поучение» князя Владимира Мономаха и др., он отмечал: «Весь этот круг произведений знаменуется высоким историческим, политическим и национальным самосознанием, сознанием единства народа, особенно ценным в период, когда в политической жизни уже начиналось дробление Руси, когда Русь стала раздираться междоусобными войнами князей»

Бурные события начала XVII в. вызвали к активному участию в политической борьбе массы народа, различные социальные слои, привели к сдвигам в общественном сознании, поколебали сло­жившиеся ранее политические и социальные теории. Осмысление событий в целом, сопоставление политических теорий и практи­ки, приведение их в соответствие с исторической реальностью и накопившимся опытом - все это оказало влияние на развитие рус­ской общественной мысли в первой половине века.

Постоянное обращение к событиям начала XVII в. для выдви­жения определенных политических идей и их доказательства -характерная черта публицистики этого времени. Поэтому те или иные взгляды находили выражение именно в форме историчес­ких сочинений о "смуте" и проявлялись в отборе тех или иных фактов и в их интерпретации, объяснении их причин, в оценке позиций различных социальных и политических групп и деятелей. К подобным сочинениям принадлежали "Сказание, киих ради грех...", "Временник" дьяка Ивана Тимофеева, "Сказание" келаря Троице-Сергеева монастыря Авраамия Палицына, "Иное сказа­ние", "Повесть книги сея от прежних лет" (приписываемая князю И.М-Катыреву-Ростовскому), сочинение князя Ивана Хворости-нина "Словеса дней и царей...", "Новый летописец", отразивший официальную политическую идеологию самодержавия, и др.

Одним из важных политических уроков, усвоенных господсту-вующим классом, было признание необходимости сильной власти в стране. В связи с эти возникал вопрос о ее характере, о роли и месте в политической системе государства различных слоев об­щества. Эти проблемы находились в центре внимания И.Тимофеева. Его политический идеал близок к политическому идеалу князя А.М.Курбского. Он отстаивал идеи незыблемости феодальной иерархической лестницы, притязания княжеско-боярской аристократий на особое положение в государстве, на соправительство с царем и ее права на сопротивление царской власти, если та будет нарушать принцип "места". Эта концепция не получила развития в публицистике официального направле­ния.

Политическая практика "смутного времени", усиление роли дворянства и посада в решении жизненно важных вопросов спо­собствовали возникновению такого понятия, как "вся земля". Обосновывалось право представителей "земли" на участие в уп­равлении государством. Выдвигалась необходимость избрания того или иного правителя "всей землей", т.е. земским собором, как один из критериев законности власти. В таком духе высказы­вался АЛалицын, который объяснял единодушное избрание Ми­хаила Романова на престол тем, что людям эта мысль внушена Богом, т.е.воля народа явилась выражением воли Божьей. Имен­но эта религиозно-политическая формула и была воспринята официальной политической идеологией и отразилась в "Новом летописце". Теоретическое обоснование в публицистике этого времени принципов сословно-представительной монархии было следствием той активной роли, которую играли в общественно-политической жизни страны земские соборы в первые десятиле­тия после "смуты".

Общественную мысль начала XVII в. занимали проблемы от­ношения сословных и общенациональных интересов, тема патри­отизма и национально-освободительной борьбы. И здесь уроки "смуты" не прошли даром. Размышляя над вопросом, какая опасность страшнее для феодального государства - восстание "рабов" или чужеземная интервенция, И.Тимофеев приходит к выводу, что господа имеют право на жестокую расправу с восставшими рабами, но только в том случае, если государству не угрожает внешняя опасность. И И.Тимофеев, и А.Палипын резко осуждали тех представителей своего класса, которые в страхе перед народ­ным движением шли на сговор с интервентами. "Сказание" Пали­цына - произведение высокого патриотического звучания, отра­зившее подъем национального сознания и огромную роль народ­ных масс в борьбе с интервентами, отрицать которую не могли даже публицисты феодального лагеря. Именно этим объясняется, что "Сказание" стало самым популярным историческим сочине­нием о "смуте".

Мысли и взгляды угнетенных масс на события начала века вы­ражены в двух так называемых Псковских повестях, вышедших из среды посадского населения. Обе они проникнуты антифео­дальными настроениями, антибоярской тенденцией, все бедствия, пережитые Россией, рассматриваются в них как результат боярс­ких насилий, козней, измен. Крестьянская война объясняется со­циальными причинами - "насильством" феодалов над народом, за что они "от своих раб разорени была". Эти "посадские" повести лишены церковно-религиозных рассуждений и носят чисто светс­кий характер.

В документах, вышедших из среды восставших крестьян во время крестьянских войн XVII в., в конкретных действиях их участников ярко отразилась антифеодальная направленность этих движений, стихийный протест против феодального гнета. Но кре­стьянство не имело четкой программы социального переустрой­ства, какого-либо ясно выраженного позитивного идеала. Его повседневные жизненные интересы оставались на уровне обы­денного сознания, проявлялись в наивном монархизме - в их вере в "доброго" царя.

Подобные иллюзии поддерживались официальной идеологией, выдвигавшей и обосновывавшей тезис о надклассовой сущности самодержавия.В общественной мысли первой половины ХУПв.эта тенденция выразилась в идее всенародного признания царской власти, а во второй половине столетия она проявилась в идее "общего блага", которая легла в основу теоретического обо­снования абсолютизма.

В политическом строе России второй половины XVII в. яс­но обозначилась тенденция к абсолютизму; обоснование его принципов связано с именами Симеона Полоцкого и Юрия Крижанича.

Юрий Кримсанич, хорват по происхождению, приехал в Мос­кву в 1659 г. Через два года по подозрению в деятельности в пользу католической церкви он был сослан в Тобольск, где про­жил 15 лет и написал свое основное сочинение "Думы политич­ны" ("Политика"). В нем он выдвинул широкую и подробно раз­работанную программу внутренних преобразований в России как необходимого условия ее дальнейшего развития и процветания. Общественно-политические взгляды С.Полоцкого нашли выра­жение главным образом в его многочисленных стихотворных произведениях.Полоцкий вполне определенно высказывался за необходимость сосредоточения сей полноты власти в руках одно­го правителя - царя. За "самовладство" (неограниченную монар­хию) как наилучшую форму правления высказывался и Ю.Крижанич. Только такая власть, по его мнению, может обес­печить решение важнейших задачь внешней политики и "утолить" в царстве всякие "мятежи", установить в нем "вечный мир".

Доводы религиозного порядка продолжали оставаться в систе­ме доказательств, но на первый план постепенно выдвигается идея "общего блага", "всеобщей справедливости". Мысль о благе всех подданных как основной цели самодержавного правления пронизывала сочинения Ю.Крижанича и С.Полоцкого. Конкрет­ное выражение эта идея получила в призыве к установлению пра­восудия, "равного суда" монарха над всеми подданными. Эта мысль о "равном суде" связана с борьбой абсолютизма, опирав­шегося на широкие слои дворянства, за полноту власти против аристократических притязаний княжеско-боярской знати.В этом смысле следует рассматривать и отрициние С.Полоцким принци­па знатности и родовитости. Ценность человека, по его мнению, определяется не происхождением, а его моральными качествами, знаниями, заслугами в труде на "общее благо". С критикой ста­рых представлений по знатности и родовитости выступал и Ю.Крижанич, зло высмеивавший спесь и высокомерие феодаль­ной знати и выдвигавший на первый план личные заслуги и спо­собности человека.

Ю.Крижанич и С.Полцкий признавали законность и "справед­ливость" эксплуатации простого народа. Но исходя из идеи "общего блага", проповедуя социальный мир и всеобщее благо­денствие, они призывали к ее смягчению. Здесь сказались влия­ния "бунташного" времени, обострение социальных противоречий, страх господствующих сословий перед "глуподерзием чер­ных людей", т.е. перед народными восстаниями. Необходимость смягчения угнетения обсновывалась ими и экономической целе­сообразностью.

С.Полоцкий и Ю.Крижанич понимали, что сама по себе нео­граниченная власть монарха не гарантирует порядок в государ­стве, его процветание и всеобщее благоденствие. Она легко мо­жет перерасти в "тиранию" (или "людодерство", по терминологии Ю.Крижанича).Все зависит от личности государя, его моральных качеств и "мудрости".Идеальный образ "просвещенного" монарха рисует в своих стихотворных поучениях, предназначенных для царя и его семьи, С.Полоцкий, закладывая основы учения о "просвещенном абсолютизме" - одном из важнейших направлений в общественно-политической мысли XVIII столетия. Предвосхи­щая идеи "просветителей", С.Полоцкий считал распространение просвещения важнейшим средством исправления нравов, устра­нения пороков в обществе, ликвидации национальных бед и внут­ренних неурядиц.

Рост городов, развитие товарно-денежных отношений и тор­говли, возрастание роли купечества выдвигали перед русской общественной мыслью целый ряд новых проблем, связанных с экономической жизнью страны.Многие государственные деятели, как, напримир, Б.И.Морозов, Ф.М.Ртищев, А.Л.Ордин-Нащокин, А.С.Матвеев, В.В.Голицын, приходили к выводу о важности раз­вития торговли и промышленности для усиления государства и обеспечения национальной независимости. Они были авторами проектов преобразований, затрагивавших и сферу экономики.

Широкую программу мероприятий, направленных на поощре­ние развития ремесла и торговли, выдвинул Ю.Крижанич. Ос­новные ее моменты совпадали с программой одного из видных политических деятелей этого времени АЛ.Ордина-Нащокина, чьи взгляды выразились в проводившейся в 1665 г. по его иници­ативе Псковской городской реформе и в Новоторговом уставе 1667 г., составленном под его руководством и при его непосред­ственном участии.

А.Л.Ордин-Нащокин стремился провести ряд мероприятий, направленных на поддержку купечества и способствовавших раз­витию торговли. Будучи воеводой в Пскове, он пытался провести там реформу городского управления, смысл которой состоял в ограничении власти воевод и предаче части их административных и судебных функций в руки органа самоуправления, избранного из числа "лучших" посадских людей. Чтобы содействовать част­ному предпринимательству, необходимо, считал он, устройство кредитных учреждений.Конечно, на первом плане для него были всегда интересы не купечества, а феодально-абсолютистского государства: развитие торговли и промышленности - одно из важнейших средств укрепления этого государства, как и всего феодально-крепостнического строя. Но объективно программа Ордина-Нащокина была направлена на преодоление отсталости страны и отвечала национальным интересам России.

Русская общественная мысль XVII в., особенно второй его по­ловины, выдвинула целый ряд важных идей, получивших даль­нейшую разработку в следующем столетии. Были заложены ос­новы политической идеологии абсолютизма, осознана необходи­мость проведения преобразований, намечены их программа и пути осуществления.