В армии - всё как в обычной жизни. Здесь работают, спят, едят, тренируются, ездят на машинах и даже возятся с собаками. Всё как везде - но всё совершенно иначе. Жизнь военных подчинена особой логике и распорядку, они решают иные задачи, у них своя психология, которая зачастую приводит их к успеху и на «гражданке». В специальной серии материалов мы будем разбираться, чем армейский опыт может быть полезен сугубо мирному мужчине.

С колько волка ни корми, а он все в лес смотрит. Так мужчину тянет к военной службе, и ничего с этим не поделаешь - инстинкт. Хотя, конечно, все мы понимаем, что армия - это армия: там по-прежнему заставляют по утрам застилать кровати, там по-прежнему чересчур весело (кто в армии служил, тот в цирке не смеется) и там продолжают копать от забора до обеда. Хотя и явно делают это как-то не так, как раньше. Есть моменты, когда вдруг хочется - как друзьям Тома Сойера хотелось поучаствовать в покраске забора - хотя бы временно присоединиться к этой тяжелой, но чем-то заманчивой деятельности.

В конце концов, как бы мы ни относились к армии, там есть парни, которые умеют много чего такого, что нам тоже хотелось бы уметь: время от времени они ездят на самых мощных машинах, находятся в лучшей из возможных физической форме, ввязываются в Историю с большой буквы. Да, даже у некоторых министров обороны и то есть чему поучиться.

MH решил узнать, что хорошего может дать армия сугубо мирному мужчине. Впереди у нас целая серия армейских рассказов - о службе в спецназе разных стран, технике, еде, собаках, жизни на самом большом военном корабле России. Начнем, пожалуй, с самого главного - с так называемой армейской психологии. Ты наверняка замечал, что ее обладатели зачастую очень неплохо себя чувствуют и в совершенно обычной, «гражданской» жизни: с успехом строят карьеру, осваивают новые профессии или открывают собственное дело. Чего такого особенного они узнали в армии и у кого из нас есть все шансы получить генеральские погоны - читай ниже.

Психолог Главного управления Росгвардии по городу Москве

10 тонкостей армейской психологии

1. Про мужскую свободу

Правда ли, что тот, кто не умеет подчиняться, не умеет и командовать? Да, потому что это и есть адекватность. Неподчинение-подчинение - это в любом случае иллюзия, такая же как «свобода», «независимость», как вот 20 лет назад мы подумали: о, я свободен, я никому не подчиняюсь. Бизнесмен: он что, никому не подчиняется? У служащего в банке - независимость? У фрилансера? Тоже иллюзия. Да, парадокс, да, теоретически, когда один мужчина подчиняется другому, - это противоречит мужской психологии. Но на практике - нет. Мы все равно подчиняемся, не только в армии, но в любой профессии. И дело тут в том, что в любом случае один и тот же человек одновременно руководит и одновременно подчиняется кому-то.

Где грань между тем, что ты просто подчиняешься и учишься таким образом командовать? Грань - ощущение самостоятельности. Не бояться, не пресмыкаться, не погружаться в чистое исполнение чужой воли, а именно уважать авторитет. Пресмыкаться - не достоинство. Ты можешь беспрекословно выполнять поручение, оставаясь самим собой. Научить этому армия не может, у нее другие задачи, армия - не коррекционная школа. Так же как в ВДВ никто не станет уговаривать тебя преодолеть страх высоты. Ты либо прыгаешь, либо не прыгаешь.

2. Про то, как правильно ждать автобуса

Чем силовик отличается от обычного гражданского мужика? Он все время на посту. Он все время старается контролировать обстановку. Гражданский - просто стоит, может думать, смотреть на симпатичную девушку, а этот смотрит и на девушку, и на бабушку, и на мужика, который прошел, и на бомжа, который возится в помойке, - не бросит ли он что-нибудь в эту помойку? Армия не может, конечно, научить, «как правильно стоять на остановке», так же как не может превратить размазню в кремня. Только заложить мироощущение - и дать опыт накопления побед над собой. Даже если ты просто боишься подойти к девушке на улице, чтоб познакомиться. Армия не учит знакомиться с девушками, но учит внутренней уверенности в себе - и может помочь преодолеть страхи.

3. Про контроль агрессии

Учит ли армия мужчину агрессивности? На самом деле высокий уровень агрессии - противопоказание для службы в армии и спецподразделениях. Армия не воспитывает агрессию, и более того, завышенный уровень агрессии - противопоказание для службы офицером.

4. Про совсем уж экстремальные ситуации

Считается, что современный мужчина должен обладать способностью убить другого мужчину в случае возникновения опасной ситуации. Но армия не учит этому! Убить может практически каждый человек. В 1941 году у нас вдруг все мужчины и даже некоторые дети и женщины вдруг превратились в кого? Фактически - в убийц; огромная страна. Потому что внутри, в глубине души, мы все животные. Способность убивать не отличает армейского человека от неармейского. Армия убивать не учит. Армия учит стрелять. А дальше уже идеология: убивать для чего? Если поднять статистику по уголовным делам, связанным с убийствами, то увидим, что большинство убийц не являются военными и полицейскими. Это прямое доказательство того, что армия или полиция убивать не учит.

5. Про кому не стать генералом

Кто стопроцентно не станет генералом - с точки зрения психолога? Жизнь полна сюрпризов, так что генералом может стать кто угодно. Но есть список «нежелательных» типажей. Озлобленные, мстительные люди. С повышенным уровнем агрессии. Крайние меланхолики - едва ли генералом станет поэтичный человек, который настаивает, что ему ничего не надо, он ничего не хочет.

6. Про идеального военного

Особые военные таланты мужчин? Мышление: аналитическое, стратегическое и обязательно тактическое - в сочетании. Вера в то, что ты делаешь: установка, что я прав, и если есть много мнений, то мое - лучшее. И внутренняя уверенность в том, что я за правое дело. Сентиментальный мужчина в армии не слишком нужен. Доля сентиментальности - это хорошо, но только доля. Хороший полководец думает о личном составе, о каждом солдате. Но если он будет думать, что у каждого солдата есть мама, есть дети, он их не поведет в атаку или на спецзадание.

7. Про то, зачем военным ирония

Копать от забора до обеда. Или: копайте пока здесь, а потом я пойму. И в жизни мы иногда придумываем детям какой-то иррациональный алгоритм, процедуру, чтобы занять их, приучить их повторением к нестандартной ситуации. Ноу-хау армии - научить повторением, каким бы абсурдным оно ни казалось. Элементарная бесконечная муштра - заправлять постели, стирать подворотничок - даже в этом есть более глубокий смысл. Человек должен осознавать, что он не просто так это делает, и тогда это не будет его напрягать - он понимает конечную цель. Хорошие офицеры умеют и относиться к этому абсурду с иронией. Да-да, ирония предполагается в армии. Почему ОМОН целыми днями со щитами тренируется: вперед-назад, вперед-назад. Когда на тебя бежит триста человек, нужно, чтобы на клеточном уровне у тебя был выработан шаблон поведения. Иначе как танкист, застрявший под водой, полезешь в люк даже вопреки здравому смыслу.

8. Про «инстинкт форварда»

Какие качества нужны, чтобы стать генералом? Устойчивая мотивация: человек не разбрасывается, идет в одном направлении. Но если человек в разговоре все время отвлекается: ой, извините, ой, а можно чаю, ой, а что это такое у вас, ой, подождите... Расхлябанность - плохое качество для генерала. Это обязательно экстраверт: управлять, стимулировать, взаимодействовать; это коммуникативные способности; умение заводить нужные знакомства, налаживать отношения с людьми, которые могут чему-то научить. Меланхолик, который никогда не выходит из норы, вряд ли генералом станет. Но нестандартное мышление важнее, чем темперамент. Я знаю двух генералов. Один - заводной, с миллионом идей: а давайте играть в хоккей, а еще в бадминтон, а давайте на коньках и в бадминтон сразу! Другой, наоборот, - последовательный, тяжело на другое переключается. Но оба с нестандартным мышлением: что у одного, что у второго - уникальная способность оказаться в нужное время в нужном месте. Фарт, инстинкт форварда. Профессиональная интуиция. Обучаемость - способность либо схватывать материал, либо брать усидчивостью, грызть гранит науки.

9. Про то, как проверяют, годишься или нет

В силовых структурах постоянно учат чему-то. Ну-ка, назови, что находится за тобой? Какой фирмы телевизор? А шкаф - какого цвета? Натаскивают неоднократным повторением, но на разное, конечно: одним нужно развивать широту кругозора, а танкистам, наоборот, - туннельное мышление.

Есть тесты на профпригодность и на интеллект, чтобы выявить профиль человека, - головоломки.

1. «Худшее наказание для меня - тяжелая работа». Да, нет, не знаю.

2. «Если бы я сказал, что небо находится внизу и что зимой жарко, я должен был бы назвать преступника: а) бандитом, б) святым, в) тучей».

3. «Многие несчастья происходят из-за людей, которые: а) стараются везде внести изменения, хотя уже имеются удовлетворительные способы решения задач; б) не знаю; в) отвергают новые многогобещающие предложения».

Может ли человек с низким айкью стать генералом? Вряд ли. У него ума не хватит.

10. Про две подушки и одного генерала

Можно ли тренировать это? Можно! Где угодно. Вместо того чтобы лезть в телефон, когда ждем кого-то, находим вокруг два предмета и начинаем для себя отмечать - чем больше, тем лучше, но не меньше семи - качества, которые их объединяют. Люстру и подушку! Или сложнее: берем два заведомо одинаковых, как близнецы, предмета - две подушки к примеру. Что в них разного? Нет, количество ворсинок не пойдет: что-то, что конкретно можно доказать. Как это мне поможет, если я хочу стать генералом? А так: учись мыслить нестандартно. Способность находить у предметов различия напрямую не связана с желанием стать генералом, но это способствует.

Корпус военных психологов удвоят из-за неадекватности солдат.Каждый четвертый призывник в армии без помощи может стать самоубийцей

Минобороны увеличит количество армейских психологов в воинских частях в два раза — до 3 тыс. человек. Такие меры принимаются из-за резкого ухудшения в последние годы состояния психики призывников. Сейчас в помощи психолога нуждается каждый четвертый солдат-срочник — с начала года, по данным военных, произошло уже 83 случая самоубийства.

— Современная молодежь менее устойчива к стрессам. Алкоголь, наркотики, тотальная интернет-зависимость формируют личность, которой трудно адаптироваться в социуме, особенно закрытом, как в воинской части. Поэтому когда их выдергивают из их микромира, психика не выдерживает, — пояснил «Известиям» решение военного руководства профессор кафедры психологии Военного университета Минобороны Петр Корчемный.

Сейчас, по данным Всемирной организации здравоохранения, наркотики регулярно употребляют почти 7 млн россиян, из них почти 60% — молодые люди в возрасте от 16 до 30 лет. Ежегодно наркозависимость становится причиной смерти 30 тыс. молодых людей. Всего лишь 4% от общего числа школьников не пробовали алкоголя. Каждый седьмой ребенок воспитывается в неполной семье.

Пока в каждой бригаде на 3 тыс. срочников приходится всего один психолог, который физически не в состоянии уделить внимание каждому солдату. В мировой практике нормой считается, когда специалист «ведет» группу не более чем в 500 человек.

— Выявить солдат в пограничном состоянии намного проще, если проводить регулярные беседы с «группой риска» — конфликтными или замкнутыми юношами, детьми из неблагополучных семей, судимыми, имеющими проблемы в личной жизни, — рассказала «Известиям» психолог одной из сухопутных бригад.

1,5 тыс. новых армейских психологов будут набирать из гражданских вузов с факультетов психологии. Сами военные хотят, разумеется, выпускников психфаков МГУ и СПбГУ, но специалистов из этих вузов зарплата в 6-8 тыс. рублей вряд ли привлечет.
— Главное требование — образование должно быть академическим, — подчеркивают в Минобороны.

По свидетельству правозащитных организаций солдатских матерей, ежегодно из-за стремления военных комиссариатов во что бы то ни стало выполнить план, до 30% военнослужащих комиссуют по утаенным заболеваниям, в том числе и психическим.

— За 16 лет работы я видела военных психологов только в Чечне. Но пользы от них мало. Они ведь все равно подчиняются командиру части: как он скажет, так и будет. Поэтому солдаты обращаются со своими проблемами сразу к нам. А мы напрямую к военному прокурору. И добиваемся своего, — сказала представительница Союза комитетов солдатских матерей России Мария Федулова.

В Советской армии первый штатный психолог появился в 1976 году. С тех пор психологическая служба постоянно видоизменялась, но неуклонно оставалась востребованной. Сейчас военные психологи работают в армиях практически всех стран ближнего зарубежья, за исключением Грузии и Азербайджана.

В армии США, насчитывающей вместе с резервистами около 2 млн человек, за душевное здоровье солдат и борются 60 тыс. идеологических работников с психологическим образованием. Причем в зоне боевых действий количество психологов увеличено в несколько раз.

А в армии обороны Израиля, которая постоянно находится в ожидании войны, за психологию отвечают все офицеры, которых курирует отдельный специалист, напрямую подчиняющийся Генштабу.

За пределами России проблема суицидов наиболее остро стоит в армиях США и Японии. В 2011 году покончили с собой уже больше 160 американских военных. В Российской армии в 2009-м таким образом погибли 149 человек, в 2010-м — около 200.

Денис Тельманов

Наше представление о том, что армейская служба — удел сильного пола, увы, не соответствует действительности. Женщина в армии сегодня уже не редкость: врач, психолог, связист, офицер строевой подготовки.

Перечень «вполне женских» должностей пока весьма скромен, но, возможно, уже через пару лет белорусские женщины будут служить на равных с мужчинами, как в США, Германии, Израиле. И всё же для женщины армия — это случайный или вполне осознанный выбор? Об этом лучше спросить у женщин. Оксана Локтева — одна из них. Её должность — военный психолог, звание — старший лейтенант.

Путь в армию

— Оксана, расскажите немного о себе: где учились, где работали, как оказались в армии?

— Родилась я в Казахстане, но в 1991 году семья переехала в Минск. Этот переезд был связан с переводом отца на новое место службы. Здесь же, в Минске, я заочно окончила филиал Российского государственного социального университета (отделение психологии). Профессия психолога — это работа с людьми, именно такая работа мне по душе. Заочная форма обучения даёт право трудоустройства по специальности с четвёртого курса, и папа посоветовал мне попробовать себя в качестве военного психолога. Я рискнула. Так что первое место моей работы — железнодорожный ремонтный батальон воинской части в Жодино.

— Работать военным психологом можно с дипломом гражданского вуза?

— Чаще всего в воинских частях работают специалисты с образованием «военный психолог», но есть такая проблема, как кадровый дефицит, особенно в районных городах. Армия не исключение. Поэтому приглашаются специалисты с гражданским образованием. А там уж как пойдёт работа: если не справляешься, укажут на дверь.

Служба в армии для меня — обычная работа, но весьма ответственная. Я не имею права на ошибку, потому что несу ответственность за судьбы ребят, которые мне доверяют

— Не боялись, что не справитесь?

— Такое ощущение свойственно многим начинающим специалистам. И у меня были сомнения насчёт собственных возможностей. Но мне повезло, со мной рядом оказались замечательные люди. И командный состав части, и мои коллеги по работе с пониманием относились ко всем маленьким недочётам в моей работе и старались помочь мне советом. Я до сих пор с особой теплотой вспоминаю их всех и очень признательна за поддержку.

Работа психолога — это индивидуальный подход к каждому человеку. Здесь одной теории мало, нужно обладать пониманием ситуации. Училась на ходу, тщательно анализируя каждый случай из практики. Именно тогда я осознала, что армия для меня — нечто большее, чем работа, возможно, призвание.

Работаем на предупреждение

— В чём заключается работа военного психолога?

— Это работа непосредственно с личным составом части, в военкоматах во время призыва (после медкомиссии с призывниками работает психолог), с родителями призывников. Есть и командировки для набора «срочников» в часть, и выезды с личным составом на место проведения учений для усиления мер по психологической адаптации.

— С какими проблемами чаще всего приходится сталкиваться психологу в армии?

— Конечно, бывают разные ситуации, но это единичные случаи, решаются они индивидуально с учётом конкретной ситуации.

Сейчас не та армия, какой её помнят с советских времён. Более серьёзный подход к нуждам армии, некоторые изменения в законодательстве, увеличение средств на содержание армии — всё это является стимулом для организации более комфортной социальной среды в воинских частях, а значит, более спокойной психологической обстановки. Проблемы с жильём офицерского состава решаются относительно стабильно, неуставные отношения — почти забытое понятие, это уже ЧП. Если честно, таких ЧП я не припомню за всё время своей службы и в Жодино, и в Слуцке.

А что касается «срочников», проблемы случаются, особенно в первые месяцы, пока ребята привыкнут к новым условиям быта и втянутся в процесс обучения.

— Какие же проблемы возникают у «срочников»?

— Чаще всего незначительные конфликты между рядовыми из-за недопонимания той или иной ситуации, неприятностей в семье, усталости, недосыпания. Я могу назвать основные причины таких конфликтов.

Первая причина — размолвки с девушками, вторая причина — неприятности в родительских семьях, а как результат — затяжные депрессии. Третья причина — притирки между ребятами, чаще из-за каких-нибудь бытовых мелочей.

Этого не избежать даже в семье, а уж в трудовых коллективах, в армии и подавно. Сказываются разные характеры, воспитание, способности к обучению и выполнению заданий. Один оплошал, а отвечают все — вот и причина для очередного конфликта.

У нас в части работа психолога и заместителя командира по идеологической работе поставлена таким образом, чтобы ситуации предупреждать, а не гасить. Хочу отметить, что ребята принимают нашу работу как должное, без всяких предубеждений.

Молодёжь и армия

— Бытует мнение, что нынешняя молодёжь по большей части пытается «косить от армии».

— Это не так. Не секрет, что некоторые ребята под любым предлогом пытаются избежать армейской службы, но их не так уж и много в процентном отношении к общему числу призывников. Я бы выделила три основных мотива такой позиции юношей.

Первый — это нежелание менять привычный образ жизни даже на полтора года, второй — религиозные соображения и третий — восприятие полутора лет службы в армии как бессмысленную трату своего времени.

Пользуясь случаем, хочу напомнить этим ребятам, что служба в армии — это не обязаловка и не пустая трата времени, это почётная обязанность, достойная сильных мужчин. Возможно, мы, женщины, станем для вас хорошим примером этого служения.

Для тех, кто не желает служить Родине из пацифистских либо религиозных соображений, есть исключение из общих правил — можно проходить службу без присяги. Это значит, вас никто не заставит стрелять в кого бы то ни было ни при каких условиях. А вот водить машину, строить мосты и дороги, понтонные переправы вы научитесь в совершенстве. Такие навыки могут вполне пригодиться и на гражданке.

Немного о личном

— Возникало ли когда-нибудь желание уйти из армии?

— В первые годы работы, когда не хватало опыта, были такие моменты, когда хотелось всё бросить. Потом я научилась контролировать свои эмоции, а значит, и контролировать ситуацию.

Сегодня моя работа для меня — обычная работа, но весьма ответственная. Я не имею права на ошибку, потому что несу ответственность за судьбы ребят, которые мне доверяют.

Разумеется, с такой работой в какой-то момент всё же ощущаешь эмоциональные перегрузки. В этих случаях лучшее средство снять стресс — общение с близкими мне людьми: родителями, сыном, друзьями. Хорошо помогает отдых на природе, а иногда просто побыть наедине с собой.

— Как вы проводите свободное время?

— Свободного времени немного, но если уж выпадает свободный денёк, провожу его вместе с ребёнком.

Он у меня, в привычном понимании этого слова, лишён некоторых детских радостей: посидеть лишние полчаса у телевизора, поиграть с мальчишками во дворе, даже покапризничать. Я часто работаю допоздна или по выходным, кроме того, бываю в командировках, поэтому мой ребёнок часто коротает вечера со мной на работе, а выходные проводит у бабушки с дедушкой.

Если есть время, вяжу на спицах, вязание меня успокаивает. Также с удовольствием хлопочу ради сына у плиты.

— Не жалеете, что оставили Минск?

— Нисколько. Слуцк меня устраивает: тихий, уютный, чистый провинциальный город, вполне удобный для проживания.

Кроме того, у меня здесь своя квартира, построенная в порядке общей очерёдности под льготный кредит. С учётом цен на жильё в Минске маленькие города куда привлекательнее для молодёжи.

Об отношении к женщинам, о званиях и об армии с женским лицом

— Как женщину воспринимают в армии: на равных с сильным полом или относятся к вам снисходительно?

— Скорее лояльно и с пониманием. Женщина и в армии тоже женщина. А в моём случае — ещё и доверительно: не каждому доверишь свои личные тайны, но раз уж доверился, то с надеждой, что эти тайны не для всех ушей.

— За какие заслуги даётся очередное звание? Лично вы до какого звания можете дослужиться?

— Очередное воинское звание присваивается либо по истечении срока для повышения в звании либо за особые заслуги перед Родиной.

Сейчас я старший лейтенант. И мои возможности ограничены капитанскими звёздочками.

— Как считаете, в ближайшие годы женщин в белорусской армии станет больше?

— Думаю, да. Если учесть, что сейчас военные вузы набирают девушек-курсантов по многим специальностям, то присутствие дам на высоких командных должностях — это не такая уж и отдалённая перспектива. Нашим женщинам всё по плечу: и семья, и служба!

Справка «Кур"ера»

♦ В белорусской армии служат около 4000 женщин.

♦ Более 500 из них носят офицерские погоны.

♦ Более 1100 являются прапорщиками.

♦ Около 2300 проходят службу по контракту на должностях солдат и сержантов.

♦ В званиях младших офицеров сегодня служат более 380 женщин.

♦ Старшими офицерами являются около 150 женщин.

♦ Из них 57 подполковников.

♦ 5 женщин носят звание полковник.

♦ В 3 раза увеличилось общее количество женщин-офицеров в белорусской армии за последние 10 лет.

МИНСК, 27 окт - Sputnik. Гибель солдата-срочника Александра Коржича в военной части в Печах вызвала широкий резонанс в обществе. Среди прочего стало известно, что в РНПЦ психического здоровья были направлены трое солдат-срочников из Печей. Мама одного из парней накануне рассказала журналистам, что он жаловался, что больше "не может выдержать и даже готов сделать что-нибудь с собой".

Sputnik побеседовал с заместителем директора по медицинской части РНПЦ психического здоровья Сергеем Осипчиком о том, часто ли к ним попадают военнослужащие и что может привести солдата к суициду.

С начала года - 19 солдат

- Сергей Иванович, с какими симптомами к вам поступили солдаты из Печей?

Сведения о госпитализации пациента составляют врачебную тайну в соответствии с законом Республики Беларусь "О здравоохранении" и законом Республики Беларусь "Об оказании психиатрической помощи". Могу сказать только то, что у нас из того подразделения (где погиб солдат-срочник Александр Коржич - Sputnik) никого не было. Были из другого военного образовательного учреждения.

- В каких случаях обычно к вам госпитализируют военнослужащих?

Во-первых, к нам поступают для психиатрического освидетельствования допризывники. Мы даем свое заключение, которое идет в военкомат, и он принимает решение на основании этого документа, призывать человека или нет. Вторая категория - военнослужащие срочной службы. Поступают постоянно, с различными проблемами: в армии тоже люди, у которых тоже бывают сложности. Министерство обороны ставит перед нами вопрос: годен или не годен? Мы не вправе отвечать на такой вопрос, но даем медицинское заключение о состоянии здоровья призывника, с которым эти военнослужащие идут на призывную военную комиссию в военкомат либо центральную военно-врачебную комиссию Министерства обороны, которые принимают решение о степени годности к военной службе. Ну, и соответственно контрактники и офицерский состав. Специализированного отделения в Министерстве обороны нет, поэтому они поступают к нам.

- Есть ли данные, сколько солдат-срочников поступило с начала года?

Было 19 военнослужащих. Из них больше половины - военнослужащие срочной службы.

- А с какими жалобами обращаются?

Что касается военнослужащих срочной службы, то, как правило, это реакция нарушения адаптации. Если говорить простыми словами, у человека нарушается сон, он становится тревожным ввиду невыполнения каких-то заданий. В армии определенное количество действий нужно совершить за определенное количество времени, то есть очень быстро. Иногда это действия разнонаправленные, а время одно. И у человека случается так называемый когнитивный диссонанс, когда ему в одно и то же время нужно бежать в разные стороны. Он перестает спать. Одну ночь не поспал, вторую… Появляется напряжение. Солдат не отдыхает, а задачи ставятся одна за другой. И тут человек дезадаптируется. В таких ситуациях люди ведут себя по-разному, как, собственно, и в гражданской жизни. Один замыкается в себе, переживает свои проблемы, другой - допускает выражение агрессии по отношению к другим, у кого-то наблюдается аутагрессивное состояние, то есть агрессия, направленная на себя, которая может закончиться в том числе и суицидом.

Дедовщина растит бандитов

- Жаловались ли вам пациенты на отношения с сослуживцами? На то, что не смогли влиться в коллектив?

Есть люди интроверты и экстраверты. Интроверт склонен один выполнять работу, имеет менее продвинутые коммуникативные навыки. И не стоит сразу армию винить в том, что у человека проблемы с адаптацией. Таким везде сложнее в коллектив влиться. Это и в школе заметно, и в лицее, где учился. Та жизнь, которая у него была, не требовала от него коммуникативных навыков, а в военном подразделении зачастую одно дело нужно делать вместе. Например, скажут солдатам бревно тащить. А в этом деле нужна слаженность: чтобы на одном плече нести, в ногу шагать и в одно время бревно положить. Но кто-то не может этого сделать: отсутствуют коммуникативные навыки, или он физически послабее, или в силу своей некоммуникативности этот человек медленнее соображает. В итоге нарушается слаженность, задача не выполнена. А в армии знаете, как бывает, и это не только в нашей, но и американской и любой другой… Если кто-то в подразделении не выполняет задачу, подразделение получает нагрузку или ему дают дополнительное упражнение на слаженность. Происходит оно в свободное время, когда принято отдыхать. А тут все подразделение работает из-за одного человека. Что парню в таких случаях говорят? "Ну, ты как бы неправ" - и это в лучшем случае.

© Sputnik Виктор Толочко

- На дедовщину не поступали жалобы?

Вот представьте, живут вместе два партнера, один из них будет лидером в каких-то вопросах, другой - ведомым. То же самое в армии, только там все структурировано. Собираются молодые, энергичные люди. У них есть командир подразделения, который лидер. Но лидер он формальный, а есть и неформальные. Если в подразделении неформальное лидерство не совпадает с формальным либо формальный лидер дает одни установки, а неформальный - другие, то там будет разлад. Когда в подразделении разлад, когда люди не объединены одной целью, начинается придумывание себе приключений. Во время срочной службы в Советской армии мой командир батальона говорил, что военнослужащий, который не занят боевой подготовкой, - это вооруженный бандит. Если такие взаимоотношения начинаются - это показатель того, что люди не знают, какая конкретно задача поставлена в определенное время, или они не заняты, условно говоря, боевой подготовкой.

Командир должен быть психологом

В последнее время широко обсуждаются случаи суицида в армии. Что может подвигнуть солдата наложить на себя руки?

Суицид - это всегда состояние предшествующего кризиса. Всегда. Тогда нужно оценивать, от чего данная личность в данное время в данном месте оказалось в кризисе. Личность не готова либо к физическим нагрузкам, либо не готова к коммуникации с сослуживцами в силу интровертированности, либо не понимает, какие цели и задачи стоят перед подразделением. Тогда она становится немного фрустрированной, тревожной, у нее нарушается сон. Выхода для коммуникации нет ни тут, ни там, и к командиру не обратишься. И человек попадает в ситуацию кризиса, т. е. невозможности выполнить поставленную задачу вследствие отсутствия сил, времени, слаженности и т. д. Каждый выходит из него по-разному. Кто-то начинает развивать коммуникативные навыки, другой занимается физподготовкой, когда дома он не занимался силовыми нагрузками, а в армии это нагоняет. И кризис уходит, потому что человек становится в ряду всех своих сослуживцев.

© Sputnik / Виктор Толочко

Тут еще такой важный момент. Молодой человек приходит в армию неподготовленным, но ему дается определенный адаптационный период (1-2 месяца), в течение которого он входит в ритм. Это и физподготовка, и структурированный рабочий день, и выполнение задач, которые иногда разнонаправленные. Если в подразделении командир опытный, он видит, какую личность куда направить. Как любой руководитель, понимает, кто задачу может выполнить, а кто немного фрустрирован. "Ты, Иванов, иди сегодня сюда, а ты, Петров, пока побудь в резерве". Когда этого нет, когда "Иванов, вперед, Иванов, вперед, Иванов…", Иванову кажется, что жизнь закончилась, и эта ситуации кризиса никогда не прекратится. Посоветоваться, поговорить ему не с кем. Вот он и выбирает такой вариант.

- А как понять по поведению человека, что он собирается прибегнуть к такому варианту?

Во-первых, человек перестает общаться, замыкается в себе. Видно, что если раньше он был открытым эмоционально, то есть улыбался или отвечал на улыбку улыбкой, то сейчас этого нет. Получает он письмо из дома и не рад. Опять же, командир, по идее, должен смотреть, условно говоря, пошутить. Если человек раньше отзывался на шутку, а теперь нет, - значит, что-то случилось, значит, надо поговорить. У солдата появляется бессонница, иногда раздражительность, которая выражается в неготовности исполнить приказ. Но неисполнение приказа недопустимо. Когда командир понимает, что команду этому человеку отдать нельзя, надо другого человека поставить на выполнение задачи, тогда не развивается этот кризис. Он никогда одномоментно не развивается. Это цепочка обычных событий, которые наслаиваются, наслаиваются, и тут бах - человек принял решение. К симптомам можно отнести также тревогу и реакцию избегания, когда человек берет и покидает подразделение непонятно куда и зачем.

В армии есть психолог. Как он работает? По заявительному принципу или солдата приглашают на прием, когда видят, что с ним не все в порядке?

И так, и так. Военнослужащий может написать рапорт командиру, чтобы его освободили от какой-то работы. В таких случаях командир думает, мол, а чего это он тревожный, и советует подойти к военному психологу. Может, психолог не всегда доступен, но там есть замполит. Каждый командир структурного подразделения - уже эмпирически психолог. Потому что у руководителя подразделения, даже воинского, стоят задачи, которые должен выполнить с таким набором человеческих ресурсов. И если восемь человек несет бревно, а один не доносит, то командир это видит. И тут надо смотреть: почему не доносит или отказывается это делать.

Из важных моментов, я бы еще отметил, что должен быть правильный отбор солдат в подразделения, чтобы не было таких случаев. Бывает, человека направили в такое подразделение, в котором просто физически не может, потому что ему не хватает возможностей. Тренируй его не тренируй, он 200 килограммов не поднимет.